Жужа Д. - Свидание

— Все, абсолютно все мужчины провожают глазами женские жопы. И молодые, и старые. А старые провожают еще и мужские…

Пока я думаю, что на это ответить, она отворачивается. Как тяжело долго сидеть на жестком стуле — тело вдавливается и начинает ныть от боли. Как сильно нас тянет к себе земля. Если хочешь проверить на себе силу притяжения, ложись на каменный пол лицом вниз… и через несколько секунд почувствуешь себя абсолютно раздавленным. Но здесь этого делать не нужно. Официантка сойдет с ума… Не ложись! Шучу. Я веселю себя сама… Это норма или нет? Или лучше не смеяться над своими собственными шутками?.. Мое сознание пытается развеселить мою душу… Да. Точно. Но многие считают, что присутствие души — большой вопрос… Что ее вовсе нет.

Мать с наколкой задевает локтем мою чашку, но та, к счастью, не падает.

— Fuck … — произносит она губами… — Sorry , — говорит она вслух…

Время — остановилось. И никуда больше не движется. Нет, не так. Если бы оно не двигалось, я бы не двигалась тоже, и никто бы не двигался, и ничего бы не происходило. Оно движется, но только не туда. Если, допустим, недавно оно двигалось слева направо, то сейчас оно движется сверху вниз или по касательной. Движется, но не там, где его отмеряют часы. Вот оттого в их измерении — оно стоит. То есть в моем. В моем измерении… Как на этой журнальной картинке… Так, не нужно про эту картинку. И так уже испугала официантку. Нужно думать о чем-то нормальном. Или лучше наблюдать за нормальными людьми. И как бы постепенно войти в их ритм… Принять их условия игры.

Вот прямо перед витриной за столик на улице усаживаются двое. Оба с черными, жесткими волосами — коротко подстриженными. У того, что моложе, — длинная редкая борода. Он берет в руки листы бумаги размера А4 и, неловко переворачивая, читает. Тексты распечатаны из Интернета. Шевелит губами. Будто запоминает. Подносит бумагу очень близко к глазам, видит плохо, но очков не носит. Читает внимательно, не пропуская ничего, водит по строке пальцем. Прочитав, возвращает всё старшему, безбородому. Тот аккуратно складывает бумаги пополам, засовывает в сумку, что лежит у него на коленях, застегивает на ней замок и кладет сверху руки. Бородатый начинает говорить, жестикулируя, изображая руками каждое слово, как глухонемой. Сильно наклоняется к соседу, чтобы тот его услышал. Безбородый слушает и грызет ногти. Однозначно отвечает, прикрывая рот тонкими пальцами. Потом опять говорит бородатый, а безбородый чешет пальцами шею.

Смеясь, проходят две школьницы в синих одинаковых платьях и нитяных кофтах поверх, в белых спортивных туфлях.

Мужчины замолкают. Им приносят кофе в бумажных стаканах. Они пьют его молча. Потом безбородый, сильно наклоняясь к столу, шепчет что-то бородатому. Шепчет что-то очень важное, продолжает чесаться. Бородач кивает, взмахивает руками и сбивает бумажный стакан. Стакан скатывается соседу на колени. Остатки кофе выливаются на светлые штаны. Безбородый вскакивает, трясет ногами, но жидкость не стряхивается, а течет по брюкам, оставляя грязное пятно. Молодой виновато смотрит на старшего, тот зло сплевывает под стол, вкладывает под пепельницу купюру и уходит… Бородатый сидит расстроенный, потом поворачивается и смотрит на меня… Смотрит так, будто меня знает. А вдруг это он? Это тот, кого я должна встретить в три. И для него наша встреча — прикрытие какого-то дела, которое они задумали с безбородым. Молодой будто пришел на встречу ко мне, а сам до этого изучил какие-то секретные документы. Может быть, они состоят в тайной организации… Которая что-то затевает… Точно. А бумаги эти — планы или ИНСТРУКЦИИ. И старший — явно руководитель, а этот с жидкой бородой будет исполнять. Потому и нервничает. Потому и кофе разлил. А планы эти так внимательно рассматривает, чтобы запомнить точно, а потом выполнить, и от этого зависит многое, может, даже его жизнь. А я подставное лицо. И как мне теперь быть? Изображать, что я ничего не знаю, или сразу вывести их на чистую воду? Объяснить, что, мол, так и так, меня не проведешь, что я сразу все поняла и теперь либо он должен мне все выложить, или я так не играю. Пока я размышляла, бородатый ушел… И раскрывать тайные замыслы секретной организации уже некому… А может, нужно было проследить за ним? Попытаться предотвратить то, что они затевают? Или рассказать кому-нибудь… Официальному лицу…

Я оборачиваюсь к кухне. Там официантка говорит что-то парню за кассой… Она ловит мой взгляд с испугом. Нет. Не нужно ничего предпринимать и ничего не нужно никому говорить.