Дмитрий Градинар - Звездный патент. Сборник

– Схема «Пополам», – неуверенно сказал Джокт, – нас может раскидать в бою, и мы ничем не поможем друг другу. Осталось лишь придумать, что делать с ловушками? Можно вообще от них отказаться, а можно…

– Я возьму две ловушки, – неожиданно заявил молчавший всё это время Гаваец.

– Зачем? – вырвалось у Джокта.

– У меня останется место для четырех торпед и двух Имов, – не обращая внимания на этот вопрос лидера, Гаваец продолжал говорить. – Если я что-то из себя представляю, то мне будет достаточно. Вы можете взять по одной ловушке и к ним – по пять торпед и по четыре Има. Или наоборот. Потому что ловушками можно попытаться отсечь тройку Бессмертных, и тогда получится на равных. Наша тройка – против тройки «Кнопок».

– Работаем в обычной схеме, прикрываем Джокту хвост, и после его выхода из атаки атакуем сами, – подхватил мысль Гавайца Барон.

«Не то! Не то!» – кричало что-то внутри Джокта, но спасительная идея не торопилась вернуться, поэтому он согласился.

– Уф! – Барон картинно отер лоб, словно после тяжелой работы. – Половина дела сделана, а дальше – как фишки лягут. Интересно, что остальные себе мыслят?

Здесь, прямо в зале для построений, только четыре тройки смогли сообща согласовать примерную тактику и вооружение. Нерон так и не убедил своих ведомых, ещё в пяти тройках рассматривали сразу несколько вариантов и пока не решили – на каком остановиться.

После скоротечного завтрака подтвердилось то, о чём говорил инструктор: все офицеры курсов вылетели на Землю и должны были вернуться только к завтрашнему дню.

Отсутствовал даже комендант Крепости, а в адъютантском отделе особо интересующимся курсантам посоветовали дождаться возвращения офицера-куратора и уже ему задавать свои глупые вопросы.

– Ну вот, – изобразив глубокую печаль, съязвил Курса, проходя мимо тройки Джокта, – оставили нас одних, на геройскую погибель, чтобы никого больше совесть потом не мучила.

Собравшись в кубрике, недоговорившиеся тройки продолжили внутренние споры Громче всех звучал голос Нерона, который старался теперь убедить не только своих ведомых, но и тройку Аватароя в собственной правоте.

– Сходил бы ты, послушал, что ли, – лениво протянул Барон, обратившись к Гавайцу.

Дважды просить его не приходилось, и он, продолжая сохранять невозмутимость, направился к Нерону.

Вернулся Гаваец почти сразу. Причем теперь он не выглядел невозмутимым. Скорее – удивленным.

– Ну что? – Джокту было интересно не столько предложение Нерона, сколько умение Барона разбираться в людях и их устремлениях.

– Барон ошибался. Все торпеды он предлагает взять ведомым, а сам, с двенадцатью Имами, обязуется защищать их до последнего своего дыхания.

– Как всё запущено! – Барон ничуть не смутился тем, что не угадал. – Ты не находишь, Джокт, что это то же самое, о чём я говорил, только в сто раз хуже?

– Погоди, что-то я не понимаю… Какой смысл лидеру нести только оборонительное оружие? Ведь он первым выходит в атаку. Гаваец, ты ничего не напутал?

Тот лишь выразительно хмыкнул – «спрашиваешь тоже!»

– Какой смысл – я не знаю. Но только Нерон втолковывал что-то про фактор неожиданности и прочее счастье, что ожидает его тройку в бою, если Кама с Умасом согласятся принять такую схему…

– Задача максимум – стать героем, а минимум – остаться в живых. Если ведомые согласятся, то Нерон, можно сказать, свою задачу-минимум уже выполнил! – прокомментировал Барон.

– Но для защиты трёх истребителей – своего и ведомых – он отстреляет Имы всего в два приема. Что дальше?

Нельзя сказать, что Джокту нравилась роль скептика. Просто он уже не раз убеждался, что после разговоров с Бароном именно в такой манере легче всего найти истину.

– А дальше он может уйти под защиту мониторов. Нерон – один из лучших пилотов по части исполнения маневров ухода.

– А ведомые?

Барон задумчиво посмотрел в сторону Умаса и Камы, потом тряхнул головой, словно отгоняя дурные мысли.

– Я же тебе говорил, что удобно чувствую себя за твоим хвостом, Джокт. Если бы это был не ты, я бы скорее всего, любой ценой добивался лидерства в тройке.

– Да у вас прямо любовь! – пошутил Курса, услышавший пение дифирамб. – Присоединиться можно?

– Садись! – Барон подвинулся, освобождая место на гравикойке.

– Ну и чего вы надумали? – всё тем же шутливым тоном поинтересовался Курса, сам являвшийся лидером, однако взгляд его при этом стал напряженным.