Игорь Шагин - Белая полоса

Позже Макаров говорил, что Совенко убила станция. Он должен был быть назначен её директором. В тот день, когда он об этом узнал, Совенко сел на спортивный кроссовый мотоцикл и «погнал» в Киев — и на мокром асфальте попал под КамАЗ. Поэтому директором был назначен Стариков.

— В чём вопрос, прокурор?

— Минуту, Ваша честь. Вы писали, что на Макарова было совершено покушение.

— Приехал Макаров, показал мне пулю от мелкокалиберной винтовки. Сказал, что знает, что я хотел его убить. Что пуля залетела к нему через форточку, пролетела у его головы и попала в цветочный горшок. Я постарался его разубедить, что мне это ни к чему.

— Получилось? — спросила Лясковская. И прокурор посмотрел на судью.

— Да. Макаров сказал, что в этом случае ему нужны вперёд деньги — уехать. Впоследствии я узнал, что Макаров повёз свою супругу на роды в Чехию.

— Тут Вы говорили, что Макаров пришёл в Ваш офис с пистолетами.

— Хотел оставить их в нашем сейфе на хранение. Большой чёрный и маленький блестящий. Мы подумали, что для того, чтобы у нас их нашли сотрудники милиции. А потом — деньги за решение вопроса. Мы — я и Фиалковский — наотрез отказались. Сказали, что каждый день налоговые проверки, и сейф может оказаться ненадёжным местом. Когда Макаров ушёл, Долгополов сказал проверить все места в коридоре, куда он мог бы сунуть пистолеты. Но были ли эти пистолеты настоящие или газовые, мы не спрашивали.

— А тут Вы пишете, что Макаров мимо Вас выстрелил в офисе из пистолета.

— Да, он пришёл. Сказал, что ему сделали разрешение на оружие. И в помещении, где шёл ремонт, выстрелил в стену. Я выбил молотком пулю и выкинул её.

— Вы проверили разрешение?

— У меня, Ваша честь, сомнений не было.

— У Вас всё? — Лясковская посмотрела на прокурора.

— Вы говорили, что не знаете Макарова.

— Это не соответствует действительности. На первом допросе, отвечая на вопросы следователя, я ответил, что не знаю человека по имени Макар. И в протокол я добавил собственноручно то, что не записал следователь: что если мне покажут его фотографию, я, возможно, смогу его опознать.

— Ну, и Вам показали фотографию?

— Нет, — ответил я Лясковской.

— И в этот же день я рассказал следователю Дручинину о своих отношениях с Макаровым и его людьми, и что дам показания, как только буду знать, что он арестован. Прослушав мой рассказ, Дручинин сказал, что Макаров арестован, и спросил, подтвержу ли я всё на очной ставке. Я ответил утвердительно. Он сказал, что придёт на следующей неделе и возьмёт у меня показания. Это было в присутствии моего адвоката.

— Ну, Вашего адвоката мы допрашивать не будем.

— Можно допросить следователя Дручинина, — сказал Лясковской Владимир Тимофеевич. — Я думаю, он не будет это отрицать.

— Через несколько дней у меня была очная ставка с Вишневским, — продолжил я. — И он мне сказал прямо при Дручинине, что Макаров не арестован и его никто арестовывать не будет. Дручинин тогда так и не пришёл брать у меня показания. Только после того, как ему несколько раз напомнил адвокат.

— Но Вы указали на этом допросе, что не давали показания в отношении Макарова, так как боялись за своего ребёнка. И тут Вы, зная, что он на свободе и арестовывать его не будут, даёте показания.

— Я принял меры. Я понял, что МВД и люди Макарова хотят сделать меня организатором его банды, и передал через адвоката, чтобы приняли меры для безопасности моего ребёнка.

— Да, но Вы написали, что изменили показания, а в суде Вы говорите, что подтверждаете всё. Вот тут написано: «я хочу дать новые показания», — прокомментировал прокурор.

— Это не соответствует действительности. Я не менял показания. Я подтверждаю всё. После того как Дручинин пришёл, я дал объёмные показания об отношениях с Макаровым и его людьми. Показания, которые Дручинин именовал «новыми». Я согласился с Дручининым, подписав протокол, так как понимал, что новые — это ещё одни, которыми я дополнил свои показания, а не другие, изменённые. Я подтверждаю все свои показания. В то же время я использовал своё право предоставлять доказательства в том порядке, в котором я считаю нужным, во избежание противодействия следствия моей защите.

— У Вас были основания не доверять следствию?

— На допросах присутствовали оперативные работники, которые говорили, что рассказывают мои показания подозреваемым.

— Так было, Маркун?

— Да, Ваша честь.

— Дручинин сказал, что Макаров арестован, в то время как он на свободе.