Николай Горнов - Общество мертвых пилотов

– В другой раз, если можно. Скоро наша машина в Город пойдет. Хочу домой успеть к вечеру. А мне еще за сумкой в общагу заскочить нужно. Извини…

Машина в Город собиралась во внеплановый рейс, чтобы забрать со склада военторга продукты для гарнизонного магазина.

– Только вам придется немного подождать, товарищ старший лейтенант, – предупредил Белякова сопровождающий машину прапорщик из комендантской роты – С нами еще товарищ подполковник в Город собирался.

– Конечно, нет проблем, – сказал Гриша и присел в тени гаражного бокса, рядом с расположившимся на старых покрышках капитаном Семченко из третьей эскадрильи. Затянувшись «Примой», Семченко взглянул на Гришину сумку.

– Домой?

Беляков кивнул.

– Отгулы накопились…

Тема была исчерпана. Оба замолчали.

Секундная стрелка неторопливо отмеряла свои круги. Грише, собственно, тоже спешить было некуда. Дома его никто не ждал. Вадька был в круглосуточной группе. Сама Татьяна не знала, что он собирался приехать на выходные, поэтому, как пить дать, задержится на работе. У них на Комбинате в конце месяца всегда плановый аврал…

Наконец, показался незнакомый Белякову подполковник.

– Кто такой? – тихо поинтересовался Гриша у Семченко.

– Впервые вижу, – признался тот. – Много их стало, дармоедов. Сидят по штабам, лампасы протирают…

Свободное место в кабине УРАЛА распределялось всегда по старшинству, и Беляков, подхватив свою сумку, сразу полез в будку. Оттуда подал руку Семченко. Пока устраивались на деревянных скамьях, из-за гаража выскочил встрепанный лейтенант. Гриша помог забраться в машину и ему.

– Вы в Город? То есть, здрасьте!

– А то куда же? – ухмыльнулся в прокуренные усы Семченко. – Только не «здрасьте» нужно говорить, а здравия желаю, товарищи офицеры. И садись шустрей. Автобус скоро отправляется. Не забудь только талончик прокомпостировать, а то сегодня на линии работает контроль.

– Юмор понял, – белозубо заулыбался лейтенант и рефлекторно пригладил непослушную челку.

Пока Гриша пытался вспомнить его фамилию – слишком большое пополнение было за последний год, всех уже и не упомнишь, – полковой УРАЛ проскочил КПП и стал понемногу набирать скорость. На стыках «бетонки» машину ощутимо потряхивало. Все трое заерзали на узкой скамье, растянувшейся вдоль глухого борта. В полусумраке жестяной будки, куда через мутные задние стекла свет почти не пробивался, Грише всегда хотелось спать. Он зевнул и посмотрел на Семченко. Тот вытащил из кармана мятую пачку «Примы», но, немного подумав, сунул ее обратно. Дышать в нагретой солнцем будке и так было нечем.

– Хорошо сидим, – хмыкнул Семченко.

– А то, – согласился Гриша, и вытянулся на скамье, подложил под голову сумку. Дорога в Город занимала обычно полтора часа. Можно и вздремнуть…

Недовольство жены Беляков почувствовал с самого утра. Обычно из общей кухни в конце длинного коридора звуки до их комнатки не долетали, но сейчас он прекрасно различал и раздраженное звяканье кастрюль, и резкий грохот половника, и дребезжанье передвигаемой посуды. Татьяна делала вид, что готовит завтрак. Он делал вид, что ничего не замечает. Со стороны кухни волна за волной накатывали негативные эмоции. Ничем хорошим это, естественно, закончиться не могло. А он уже пообещал Вадьке культпоход. С мороженым, пирожками, газировкой, сладкой ватой, качелями-каруселями и прочими детскими радостями, которые взрослым кажутся весьма незначительными…

Скрипнула дверь. Татьяна появилась с кастрюлькой, завернутой в несвежее полотенце. Гриша молча расчистил стол и вопросительно взглянул на жену. Стол был единственный – и обеденный, и рабочий. Второй бы просто не влез в их маленькую комнатку.

– Поставь тарелки, – холодно сказала Татьяна. – Вадик, почему ты еще руки не помыл?

Вадик сидел на полу, увлеченно раскладывая новый конструктор, и вовсе не ожидал подвоха.

– Можно я машинку соберу?

– Быстро садись за стол! Я кому сказала?!

– Тань, не заводись, – попросил Беляков, расставляя тарелки. – Вадька ни при чем.

– Все вы ни при чем, как я посмотрю, одна только я кручусь целыми днями между работой и кухней, так что ноги и руки отваливаются! – взвизгнула Татьяна. – И помощи от вас вообще никакой. За что ни возьмись – все время одна!

Вскинув подбородок, Татьяна замерла с прямой спиной и уставилась в одну точку. Гриша знал, что сейчас лучше промолчать. И тогда скандал может ограничиться одиночным выстрелом. Но все равно не удержался и попытался перевести разговор на какую-нибудь безопасную тему…