Дженни Хан - Этим летом я стала красивой

– Так и будешь меня игнорировать? – наконец спросил он.

– Нет, – ответила я. – Чего ты хочешь?

Он вздохнул и подошел поближе.

– Почему ты всегда себя так ведешь? – Он склонился ко мне еще ближе, слишком близко. – Можно и мне немного?

Я поставила стакан и уже хотела уйти, когда он схватил меня за руку и притянул к себе. От неожиданности я, кажется, ахнула.

– Ну же, Беллс.

Пальцы у него были холодными, такими же, как всегда. А меня вдруг залихорадило и бросило в жар. Я отдернула свою руку.

– Отпусти меня.

– Почему ты злишься на меня? – У него хватило смелости не скрывать свое смущение, он был взволнован. Это было так на него похоже – он смущался и волновался от этого. А поскольку смущался он редко, то и волноваться ему доводилось нечасто. Но еще никогда он не волновался из-за меня. Я никогда не была для него достаточно значимой.

– Тебе правда интересно? – Я слышала, как громко бьется сердце в груди. Я чувствовала себя как-то странно, ожидая его ответа.

– Да. – Конрад был удивлен, будто сам не верил в то, что ему интересно это знать.

Я сама не слишком-то понимала, в чем тут дело. Думаю, это из-за того, что я совсем запуталась. Из-за того, что он был то нежен со мной, то груб. Он заставлял меня вспоминать то, о чем мне не хотелось сейчас думать. Только не сейчас. У нас с Кэмом все складывалось хорошо, но каждый раз, когда я задумывалась об этом, Конрад начинал пожирать меня глазами, танцевать со мной или звать меня Беллс. Все это начинало сильно раздражать.

– Почему бы тебе не пойти покурить, – предложила я ему.

Желваки у него заходили.

– Хорошо, – проговорил он.

Я вдруг почувствовала странную смесь вины и удовлетворения оттого, что вывела его из себя.

– А почему бы тебе не пойти и не покрутиться у зеркала, как ты всегда делаешь? – вдруг выпалил Конрад.

Он будто влепил мне пощечину. Как же это унизительно, когда ты занимаешься чем-то очень личным, а тебя ловят за этим делом. Неужели он видел, как я прихорашиваюсь перед зеркалом? Неужели теперь все будут считать меня тщеславной и поверхностной?

Я поджала губы, покачала головой и попятилась от него.

– Белли… – начал он. Было видно, что он пожалел о своих словах.

Я пошла в гостиную, оставив его в одиночестве. Кэм и Стивен посмотрели на меня так, будто знали, что что-то произошло. Может, они слышали нас? Имеет ли это какое-то значение?

– Следующую игру я играю с вами, – сказала я. Я подумала, а не так ли умирает любовь? Постепенно, потихоньку, а потом – бац! – и ее нету. Прямо как сейчас.

Кэм пришел на следующий день и остался у нас допоздна. В полночь я спросила его, не хочет ли он пойти на пляж. Мы брели, держась за руки и любуясь блеском бездонного океана, точно такого же, каким он был миллион лет назад.

– Правда или действие? – спросил Кэм.

Я была не в настроении сейчас раскрывать какие-нибудь секреты. У меня появилась сумасшедшая идея. Мне вдруг захотелось искупаться нагишом. С Кэмом. Именно этим и занимались взрослые на пляже. Это то же самое, что целоваться в автокинотеатре. И если мы пойдем купаться нагишом, это будет доказательством того, что я уже взрослая.

Я сказала:

– Кэм, давай поиграем в «слабо»? Тебе слабо пойти плавать нагишом прямо сейчас или… – И я задумалась после «или».

– Кто первый? – произнес он, хихикая. – Или вдвоем, и не важно, кто будет первым?

Я вдруг почувствовала себя легкомысленной и как будто опьяневшей. Я побежала к воде, по дороге снимая футболку и бросая ее на песок. Под одеждой у меня было бикини.

– Правила такие, – прокричала я, расстегивая шорты, – никакой наготы, пока полностью не войдем в воду! И, чур, не подглядывать!

– Постой. – Он подбежал ко мне. – Мы что, правда это делаем?

– Ну да. А ты не хочешь?

– Хочу, но что, если нас увидит твоя мама? – Он оглянулся на дом.

– Не увидит. Оттуда ничего не видно. Здесь слишком темно.

Он посмотрел на меня и снова на дом.

– Может, все-таки позже? – сказал он с сомнением в голосе.

Я уставилась на него. Разве это не он должен был меня сейчас уговаривать? Я спросила:

– Ты серьезно?

– Серьезно. Еще рано. Вдруг кто-то не спит. – Он поднял мою футболку и протянул мне. – Давай попробуем чуть позже.

Я прекрасно понимала, что он имел в виду совсем другое.

С одной стороны, я злилась, с другой – даже немного расслабилась. Все это похоже на то, когда ты делаешь себе бутерброд с арахисовым маслом и бананом, но, откусив, понимаешь, что не хочешь его есть.