Артур Таболов - Водяра

Прибежала пожилая медсестра, сделала угол. Алан затих.

- Злой дух из него выходит, - объяснила она. - Бедный ребенок. Страшно даже подумать, что он пережил.

На следующий день Алан встретил Тимура спокойной светлой улыбкой.

- Здравствуй, Алан Агаев. Как дела?

- Хорошо, дядя Тимур. Я боялся, что ты не придешь.

- Может, попробуем вспомнить, где ты жил? Горы там были?

- Я вспомнил. Урсдон. Там я жил. Горы большие. Урсдон маленький. Большой город там Дигора, до него далеко. Отец меня брал с собой. Однажды ушел, сказал жди. Я пошел гулять. Какие-то люди схватили меня, сунули в машину, в багажник…

- Не говори, не нужно, - остановил его Тимур. - Это все прошло, больше не будет. Как зовут отца, помнишь?

- Ну да. Заурбек. Он начальник в милиции. У него есть настоящий пистолет. Большой. Он давал мне пострелять. Только без патронов…

Заурбек Агаев. Из Урсдона. В республиканском адресном бюро подтвердили: есть такой. 1946 года рождения, осетин, женат. Жена Зара, дети Зарина, Мария, Алан. Место работы - МВД, участковый инспектор, старший лейтенант.

- Через пару дней можно будет отдать Алана отцу, - однажды вечером сказал Тимур Теймуразу. - Он уже почти в порядке. Доктор сказал, дома ему будет лучше.

- Отвези, какие проблемы? - отозвался Теймураз словно бы равнодушно. - Я вот чего никак понять не могу. Почему нашего Алана не оказалось в Ножай-Юрте? У меня только одно объяснение. Чеченец, который купил его у Арсика, не повез его к себе, оставил у своих в Сурхахи. Ну, резонно? Если отдавать за выкуп, зачем его туда-сюда возить? Из Сурхахи и заберут, когда до дела дойдет.

- Почему же они не объявились?

- Этому тоже есть объяснение. Чеченец сразу не сказал, что это за мальчишка. Не знаю почему. Может, чтобы не продали без него. А потом сказать уже ничего не мог, с того света не позвонишь.

- Логично, - подумав, согласился Тимур. - Выходит, они держат мальчишку у себя и не знают, что с ним делать?

- Выходит, так.

- Хорошо, если так. Сурхахи - Ингушетия, не Чечня, в пределах досягаемости. Придется снова напрячь Султана, пусть отрабатывает свой генеральский чин.

- Ничего он уже не отработает.

- Почему? - насторожился Тимур.

- На него завели дело. По подозрению в соучастии в подготовке теракта…

- По твоей наводке?

- Да, по моей. Ждать, когда еще рванет? Чтобы было не четырнадцать убитых, а сто?

- Я же ничего не говорю. И что?

- Послали группу захвата. Тихо сработать не получилось. Началась пальба. Ну и…

- Понятно, - кивнул Тимур. - Ладно, не терзайся. Ты все правильно сделал. Хотя никогда не знаешь, что правильно. Будем искать другой выход. Слышал, как поет Пугачева? Если долго мучиться, что-нибудь получится.

Что-нибудь получилось. Но совсем не то, что предполагал Тимур.

Встречать сына Заурбека Агаева вышло все селение. Дорогу на околице перегородили мужчины, многие почему-то с ружьями. Стояли старики в папахах, с медалями на пиджаках. По сторонам толпились женщины, носилась малышня. В центре толпы выделялся невысокий коренастый человек в милицейском мундире, с каменным, напряженным лицом - старший лейтенант Заурбек Агаев.

При приближении "мерседеса" Тимура толпа сместилась и взяла машину в полукольцо.

- Вот ты и дома, - сказал Тимур, поворачиваясь к Алану. Но тот уже выскользнул из "мерседеса" и летел к отцу, тянул к нему руки.

Загрохотали выстрелы, умножаясь горным эхом. Снялись с места и закружили над дорогой дикие голуби, поплыл синий пороховой дым. А мужчины все палили и палили в воздух, заглушая восторженные критики ребятни и счастливый плач женщин.

До самой темноты, до первых звезд затянулось праздничное застолье на просторным подворье Агаевых. Возвращаться во Владикавказ было поздно, да и не дело после выпитого под бесконечные тосты. Тимуру постелили в саду, в беседке, увитой виноградом с тяжелыми черными гроздьями. Глубокая, бездонная тишина воцарилась над селением, лишь где-то очень далеко звенел горный ручей. Мир и спокойствие опустились на землю. И особенно кощунственным, оскорблением самого Бога, представлялось все, что произошло.

Сына Заурбека украли год назад в Дигоре, куда он поехал в райотдел по служебным делам и взял с собой Алана. Сначала объявили десять тысяч долларов. Решили, раз милиционер, значит богатый. Потом опустились до пяти тысяч. Для бедного горного селения это была огромная сумма, но люди помогли, дали кто сколько смог. Заурбек приготовил выкуп и стал ждать. Но похитители больше не объявились.