Юлия Флёри - Стервам слова не давали

Короче! Нет, это слово я не люблю и, как истинный ценитель русского языка, старюсь не употреблять, но что-то сорвалась… И если ближе к теме, то я штудировала рыночные ряды на наличие куриных яиц. Надо сказать, что, не бывая на рынках столько лет, многое потеряла и обязательно исправлюсь. Вот, прямо сегодня исправляться и начну. Напробовалась химического винограда, при этом по-настоящему беспокоилась, что как только отойду от лотка с фруктами, тут же получу нагоняй от продавца. Не получила, и на том спасибо, правда, улепётывала быстро. Мясные ряды привлекали мало, ведь есть свои надёжные поставщики, где могу лицезреть не только мясо в готовом виде, но и убедиться, что оно именно мясо! Глядя на то, как это самое мясо, только пока ещё на лапках или копытах скачет по полю, а не нечто нашпигованное влагоудерживающими добавками. Да, у меня есть знакомой фермер, который, по совместительству, ярый борец за здоровый образ жизни, поэтому, покупая то самое мясо, я всегда остаюсь довольна. И вот, наконец, я добралась до яиц. Выбор огромен, но вот яйца не впечатлили, в отличие от тех самых картонных ячеек, о которых я упоминала чуть ранее… вот это да! Вот это находка! И, естественно, купила именно этот картонный лоток и категорически отказалась к нему в довесок брать пакет, куда эти яйца можно было бы потом переложить. Ещё чего! Разобьются ведь! И с этим лотком в руках, как с самым настоящим караваем для новобрачных, шла через весь рынок и меня ни разу не толкнули, не пнули и даже не задели сумочкой. Той самой дамской сумочкой, в которую помещается пять буханок хлеба, три бутылки молока и пирожок. И вся такая довольная, я открыла неоткрывающиеся двери, выслушала, как они недовольно скрипнули, несмотря на всю свою пластиковость, и опасно прихлопнулись за моей спиной.

И вдруг тут, о, горе, за честь случайно улетевшего от первого же порыва ветра чека на яйца, вступилась моя совесть и чистоплотность, будь она неладна! Как же, ну… ну, как же я могу пройти мимо, зная, что только что намусорила?! И ведь не прошла! Потянулась за этим самым чеком, который, на моё счастье, улететь далеко не успел, а приземлился в ближайшую лужицу. Подняла его, выписывая чудеса акробатики c лотком яиц в руках, как порядочная гражданка нашей страны, выбросила в мусорную корзину. После чего, с чувством преисполненного долга развернулась, дабы направиться домой, но ведь это же я! Это же мой день рождения! Это же середина дождливого марта!..

Я стояла и разглядывала, как мои не случившиеся «безешки» растекаются по широкой мужской груди… Я сожалела, я мучилась, я едва не расплакалась от несправедливости в собственной жизни. Вот они, мои беленькие, с коричневой корочкой, растекаются, смешиваются со скорлупой, с непригодным для этого желтком… Смешиваются и теперь не будет моих любимых печенек, не будет положенного угощения на день рождения, но будет нагоняй от сына за то, что кепку его взяла, а взамен ничего полезного домой не добыла! Вот я так стою и разглядываю, думая только о своей беде, и далеко не сразу заметила из-под длинного, скрывающего пол-лица козырька, что неудачный день сегодня не только у меня, но и у того, кто сейчас стоял напротив. Стоял, истекая куриными яйцами, которые, несмотря на всю свою внешнюю надёжность в виду плотной скорлупы, безжалостно и бесповоротно испортили… Ух, испортили дорогущее пальто. Знаю, что дорогое, сыну такое же присматривала, только он отказался, ссылаясь на то, что ещё не студент и респектабельность ему не с руки, и мы купили качественный и не такой дорогой пуховик. И вот смотрю я на эту жертву моего неудавшегося праздника, но взгляд поднять не решаюсь, хотя, не то, чтобы именно не решаюсь, скорее, просто не хочу. Не хватало ещё и тут разборок. Скривившись, приценившись, я глубоко и особо горестно вздохнула, но, не подумайте, сожалела всё о том же: о своих печеньках, но, зная, что виновата, не смогла уйти. Нерешительно посмотрела направо, налево, за свою спину, наконец, на губы незнакомца (а это всё то малое, что смогла рассмотреть в мужчине из-под кепки), и губы эти не пытались меня обругать и проявить чудеса русского языка, такого многогранного и многострадального. Они кривились, пытаясь выдать усмешку, но, видимо, так же, как и я, понимая, что пальто испорчено, не решались на это и хотели выразить какую-то скорбь, что ли… по утраченной чистоте одеяния. И хозяин этих губ терпеливо ожидал, пока я приму хоть какое-то более-менее здравое решение. Не торопя, не претендуя на что-то и, браво, дождались! Позади себя, слева от входа в рынок я заметила банкомат и, как нашкодивший школьник, опустив голову, поплелась к нему. Только потом догадалась, что мои действия могли быть инкриминированы как побег, но побег этот никто предотвратить не пытался. Глаза у меня, что ли, честные? И вернулась я к этому мужчине, стоящему в неизменной позе, не пытавшемуся отряхнуться от уродства на дорогом пальто. Ещё тысячу раз готова повторить, что оно дорогое, потому что от его цены с множеством ноликов рябит в глазах, а он молчит и не пытается вытрясти из меня душу. С ещё одним виноватым вздохом уверенно протянула ему пятитысячную купюру, понимая, что там хватит не только на чистку, но и на чай, буркнула негромкое «извините», и обошла стороной. Постепенно мой шаг ускорился, так как мысль о том, что с меня могут потребовать ещё и моральный ущерб, пульсировала с завидным постоянством. И лишь оказавшись за дверью родного подъезда, смогла нормально выдохнуть, пустила скупую слезу, которая тут же была уничтожена джинсовым рукавом куртки, и поднялась в квартиру.