Любовь Попова - Его птичка

– Я жду тебя у выхода, – взмахнув длинными, нарощенными ресницами, Губанова чмокнула Артура. Привлекая внимание к крутым бедрам, покручивая ими, она направилась к выходу.

В зале нас осталось трое, а потому свет уже приглушили. Везде, кроме сцены, где сейчас будут мыть пол.

– Там тебе сообщение приходило на ватсап, но я кажется удалила его, – уже в двери сказала Губанова и скрылась.

Если до этого я стояла, не шевелясь, расслабленно, то теперь замерла, словно кто-то заковал меня в статую.

То есть взять из сумки телефон, потому что такой вряд ли кто-то видел – айфон последней модели есть далеко не у всех – это конечно идиотизм и наглость, но не преступление.

Но просмотреть сообщения, а еще и удалить их. Это надо быть не просто наглой, это надо быть отбитой. На всю голову.

– Ты совсем отбитая? – словно читая мои мысли, спросил Артур, удержав меня за руку уже в закрытую дверь.

Руки зачесались со страшной силой. Повыдергивать бы все светлые волосы, единственное что в Таньке осталось настоящего, потому что, мозг похоже заменили на менее удачную копию.

– Что было в сообщении?! – все-таки вырвалась я и крикнула в раскрытую дверь. Таня обернулась.

– Пятница, – ответила она и скрылась за углом коридора.

Вот что это было? Ревность к Артуру? Да, к все знают, что я к нему совершенно равнодушна.

Все его поползновения останавливаются мною на стадии зачатия.

Неожиданно другой блондин занял мои мысли, как только пришло новое сообщение на телефон.

Вопросительный знак.

Это было, как минимум оскорбительно и я не стала отвечать.

Артур подал мне сумку.

– Наверняка Таня не специально, – сказал он, хотя и сам в это не верил.

– Ну да, как обычно, – не глядя, пробормотала я. – Так же не специально, как она мне семечек за шиворот насыпала во время вступительных.

– Зато ощущения были острее, – усмехнулся Артур, вспоминая забавный момент. Он, наверное думал, что я могу пережить все.

Я очень надеялась, что он прав и сжала руки, в кулаки сдерживая желание взять в руки телефон и ответить: «Да» Роме. «Да», на все, что бы он не попросил.

Но там-то все понятно, а вот что Артур нашел в Тане?

– Что ты в ней нашел? – спросила я, уже на подходе к раздевалкам, из которых выходили последние студенты.

– Вагину? – пожал плечами Артур, и я резко вскинула взгляд. Раньше при мне он не был столь бестактным.

О половых органах, как о деньгах, в приличном обществе не говорят. Но все хотят.

– Это мерзко.

– Что естественно, то не безобразно. И кстати, – он резко обошел меня, преградив путь и с легким толчком, прижал к стене.

Вот это уже было совсем за гранью разумного.

– Что ты делаешь?

– То, что в тебе стало больше страсти, не заслуга твоего докторишки.

Я не ответила на это завуалированное оскорбление, лишь сильнее вжалась в стену, когда Артур склонился ко мне и впился взглядом тигриных глаз.

Я струсила. Он действительно умел быть пугающим, порой неприятным. В его жизни были цели, и он напролом к ним шел.

Такое качество было присуще и Роме, но если тот спокойно работал и трудился, то Артур мог пойти и по головам.

Самый младший в семье из восьми человек, он остро переживал, если на него не обращали внимание.

Неудивительно, что он выбрал профессию танцора. Это своего рода знак, что ты всегда будет на виду. Если не умением, так фигурой и внешностью.

Артур наклонился ближе, наблюдая за тем, как дрожат мои губы, а мне вспомнился самый первый раз, когда он испугал меня, прекратив играть в заботливого брата и превратившись в самца. учуявшего самку.

– Аня, – проговорил он шепотом, щекоча мне ухо своим дыханием, после того как резко и неожиданно завалил на кровать в моей комнате пару лет назад. Я показывала ему новое па.

– Артур, что ты творишь, мне щекотно.

– Я хочу тебя Аня, очень хочу. Ты же понимаешь, что мы с тобой идеальная пара. Ты уже выросла. Тебе со мной нечего бояться.

– Мне кажется что шестнадцать, это еще не совсем выросла.

Я тогда сначала ощутила тошноту, а следом страх, растекшийся по венам подобно ледяной воде.

Артур был выше, сильнее и мог, не особо запариваясь, склонить меня к близости. Я бы вряд ли смогла отбиться от такого кабана.

Эту заминку, заполненную мыслями о собственной слабости Артур воспринял по своему и стал действовать настойчивее.

Тронул еле наметившуюся грудь, коснулся прикрытого купальником живота, бедра.

Стало противно, и я поняла, что, сколько бы, не хотела выглядеть или притворяться слабой, такой я не была.