Юлия Динэра - В плену

– Девушка, отойдите, пожалуйста, в сторону. Все вы, отойдите в сторону! – Кричит мужчина в форме.

– Это мой дом!

– Вы владелец? – Обращается ко мне. Нормально. Не повышая тон.

– Да. Можете сказать, что произошло? – Стараюсь держать себя в руках.

– Судя по всему проблемы с проводкой. Скоро приедет полиция.

Внезапно вспоминаю об отце. Он ведь должен был быть дома. Господи.

– Кто. Кто-нибудь был в доме, когда.. – Мой голос дрожит.

– Насколько мы успели все осмотреть – нет.

В следующую секунду меня осенило. Тварь. Это он. Мой папаша спалил дом. Денис обещал ему деньги, но я запретила. Я отказалась идти у него на поводу. Денег он не получил и решил избавиться от того, что значит для меня слишком много. Мразь. Лучше бы сгорел вместе с этим домом. Не могу поверить.

Смотрю на то, что осталось. Мои внутренности стягивает в тугой узел, с трудом сглатываю огромный ком, стоящий в горле.

Слышу свое имя. Оборачиваюсь. Янкина мама. Иду к ней навстречу. Она обнимает меня, я утыкаюсь носом в ее плечо и позволяю себе заплакать.

– Все будет хорошо, солнышко. Ты можешь жить у нас, ты ведь знаешь?

Раньше знала, теперь нет. Не уверена, что имею право на это. Поднимаю голову, замечаю Дениса, он стоит у дороги на том месте, где я упала. Это он поднял меня с земли. Ловлю его взгляд на себе. Мы смотрим друг на друга и даже на расстоянии я понимаю его взгляд, он сочувствует мне. Кажется, на обычно невозмутимом лице невозможно разглядеть этого, но я вижу и, он знает это.

Замечаю Янку, она бежит. Почему она бежит не ко мне? Она кажется расстроенной, но не уверена. Прежняя Яна обняла бы меня крепко-крепко и рыдала бы вместе со мной, придумывала бы различные дурацкие способы, чтобы развеселить меня, но ту девушку, что я вижу – я не знаю. Она вешается на шею к Денису, прижимается к нему, он никак не отвечает, просто позволяет ей виснуть, все так же смотрит на меня. Яна что-то говорит ему, здесь не слышно. Он отпихивает ее в сторону, я отвожу взгляд, пытаюсь сосредоточиться на более важном.

– Вы не знаете, где мой отец?

– Я не видела его после того, как ты заходила за ключами. Ты не волнуйся, я уверена, что в доме его не было. – Она пытается утешить меня, но понятия не имеет о чем, я думаю.

– Мне все равно, был ли он там или нет. Я хочу знать, имеет ли он отношение к поджогу.

– Поджогу? Ты думаешь? О, Кристина, девочка. Зачем ему это делать?

Я уже говорила, что эта женщина самый добрый человек на планете? Она не понаслышке знает историю моей семьи, знает, как отец обращался со мной и все равно ищет в нем что-то хорошее.

– Я не знаю. – Вру. Он отомстил мне. Показал свою надуманную власть.

– Не волнуйся, ладно. Мы обязательно тебе поможем, ты не одна.

– Спасибо.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не заплакать, но оставляю это на потом, сейчас не время. Здесь и так все думают, что пришли на какое-то шоу.

Огонь потушили полностью, в воздухе лишь витает неприятный запах гари и пепел. От дома осталось меньше половины: та часть, где находится кухня и этажом выше – спальня отца, от моей остался лишь фундамент и обломки, над которыми огонь не властен.

Встреча с полицией оказалась короткой, они приняли мое обвинение в сторону папаши, но кажется, всерьез его не восприняли – настаивают на ветхости проводки. Возможно, я бы поверила, но не в этот раз. Если эти козлы не хотят заниматься поджогом, я сама найду своего отца и, ей – Богу, я кастрирую его.

Интересно, видела ли Яна меня? Нарочно не подходит? Ведь знает, что я здесь. Иду к ней сама, она стоит рядом с Денисом, словно примагниченная, они о чем-то спорят, когда я подхожу – оба замолкают.

Мое тело все еще трясет, но я не могу при всех поддаться панике. Хочется кричать, плакать, топать ногами, упасть на землю и бить по ней кулаками. Я бы позволила себе такое, раньше, рядом с моей лучшей подругой. Теперь она холодна ко мне, я это не только вижу, но и чувствую.

Яна обнимает меня, делая при этом кислый сочувствующий вид. Я хочу спросить у нее: «Кто ты? Верни мне мою подругу, я скучаю». Желание разреветься становится еще сильнее, но я стараюсь, стараюсь быть сильнее, чем есть.

– Я пыталась дозвониться до тебя, твой телефон был выключен.

– У меня новый номер.

Как странно звучит диалог двух лучших подруг. Это неприемлемо для нас обеих. Получается, одна из нас, конкретно я, сменила номер телефона, а другая об этом знать ничего не знает. Мы же сестры? Разве нет? Что с нами стало?

– Ты не видела моего отца?