Адель - Хрущёвка

В одних только тапках, Инга шустро взбежала по лестнице на пятый этаж, нащупала связку ключей и подняла чердачный люк. Без ярого фанатизма, она аккуратно поднялась на чердак и, спугнув стаю недовольных птиц, Инга оказалась на крыше дома. Серый двор, игровая площадка, общая парковка, жильцы… Всё, как на ладони. Но если начистоту, то романтика серых улиц, ничуть не наполняет сердце влажными мечтами. Однотипные хрущёвки высятся над землёй, дорогие иномарки и советские Жигули несутся по раскалённому асфальту, мелкие людишки после трудовых будней волоча ноги, едва тащатся домой и густая листва на кронах деревьев, разбавляла серую палитру изумрудными тонами.

И не ради серых будней Инга взбиралась на крышу дома. Повседневной рутины она сыта по горло, что ни день, то рабское следование казенному шаблону. Дом, учёба, дом, учёба и так целые сутки. На крышу дома Инга взобралась ради плеяды пятиконечных звёзд на багровом небосводе и жажды остаться наедине с самим собой. Она мечтательно глядела на армаду звёзд и любовалась жизнью на других планетах. Но сама жизнь ей наскучила. Инга изнывала от серых будней, сам факт пребывания на бренной земле не даёт ей покоя. В то время как сверстники уже определились, кем или чем они хотят стать в скором будущем, то Инга понятия не имела, чего она хочет от жизни.

Она зашла в тупик и не знала, каким манером оттуда выбраться. Она беспомощно стояла на распутье собственных исканий и не имела ни малейшего понятия в пользу чего сделать свой дальнейший выбор. Что одно, что другое, разница не велика. И если в тупике она обречена на скорое вымирание, то на распутье Инга слепа. В будущем кроется неизвестность, а неизвестность таит в себе сплошные опасности. Будь Инга на одну четверть полным радости оптимистом, то первым делом сказала бы, что помимо бед, в мире есть и счастье. Но поскольку она с головы до пят закоренелый пессимист, то, прежде всего, думает о плохих вещах.

Инга типичный подросток и ей ли не знать, каково это – быть изгоем. Она словно дикобраз, стоит подобраться к ней ближе, чем на расстояние вытянутой руки и твоя ладонь будет полниться жуткими ранами. Инга ищет себя, но с каждым разом поиски всё труднее и труднее. Одно время Инга думала пойти на работу, скопить денег и съехать от родителей в съёмную квартиру. Но она до жути боялась заводить новые знакомства. Общение с незнакомыми людьми ей даётся тяжело и на контакт она идёт неохотно. Мир достаточно тесен, чтобы сполна расправить крылья. И будет лучше испустить последний вздох, нежели ползать по земле последней букашкой… Думала Инга.

Она смотрит на мир сквозь тёмные очки и любую радость обращает в горе… В личное горе. А ведь годы идут, не успеешь оглянуться, как семья, работа, дом, захлестнут тебя в водоворот событий. И вечное уныние, лишь убивает беззаботную молодость, дарованную нам в единичном экземпляре. Спорить не стану, пессимизм важен, как ни крути, но подчас необходимо стать закоснелым пессимистом – иначе молодость скажёт Adios muchachos и на висках пробьётся седина. Инга знала наизусть все эти ванильные цитаты, относительно того, что молодые годы несут в себе сплошное счастье. Но эти фразы адресованы тем, кто смотрит на мир, сквозь радугу и видит сплошное счастье. Однако Инга смотрит на мир сквозь тёмные очки и не замечает вокруг ничего, кроме сплошного разочарования. С момента появления на свет и по сей день, Инга обделена радостями подростковой жизни. В школе она изгой-одиночка, а дома её ждут родители… И смысла двигаться дальше по тропе событий не было. Если на сегодняшний день, жизнь наносит глубокие раны, то что будет потом… Спустя годы жизни в этом бренном мире. Она же свихнётся от глубокого отчаянья. Одиночество Инга переживёт запросто, она и подавно свыклась с тем, что кроме строк в личном дневнике её никто не слушает. И чем раньше она положит конец все страданиям, тем скорее она избавит себя от гнёта со стороны родителей и ненависти в школе.

С закрытыми глазами, Инга оробело находилась в шаге от пропасти, и чернильные волосы нежно парусило на летнем ветру. Руки дрожмя дрожали, холодный пот струился по спине, и тонкие губки обсохли на прохладе. Один неровный шаг отделял её от неминуемой гибели. Инга стояла на границе жизни и смерти. Шаг вперёд и её мукам придёт конец, шаг назад и родители сами сведут её в могилу. Инга готова расшибиться в лепёшку, но не быть частью этого мира. Жестокость серых будней привели Ингу на крышу дома, и поставили перед тяжёлым выбором – или жизнь, или смерть. На вороных глазах, под ресницами выступила лёгкая пелена и, обернувшись в слезу, она юрко прокатилась по щеке. Затхлый двор расплывался в смутных очертаниях, и силуэты людей сильно кренило на бок, точно Пизанская башня с дипломатом в руке. Ни машин на парковке, ни детей на игровой площадке, разобрать было невозможно, тем более с высоты птичьего полёта. Инга набралась смелости, сжала волю в кулак, вдохнула полную грудь свежего воздуха и готовилась шагнуть навстречу щербатому асфальту, или крыше дорогого автомобиля. Но от одной лишь мысль, что алая кровь растечётся по серому асфальту, душа в пятки уходит, и уже нет никакого желания сводить счёты с жизнью. Инга старалась больше думать о плохом и меньше, о хорошем. Чтобы кончить жизнь самоубийством, нужен весомый повод. И стоило забраться на крышу дома, как желание прыгнуть с пятого этажа отпадало само собой. Ей вдруг стало казаться, что все насущные проблемы, это чистой воды бред. И вдруг стало понятным, что наложить на себя руки не так уж и просто, как думалось в десяти метрах от края пропасти. Чтобы найти весомую причину убиться об асфальт, мало помышлять о скверном. Кроме всего прочего, нужно отчаяться в себе, и соприкоснуться с точкой кипения, или на худой конец потерпеть трагичный роман. Но эти чувства ей незнакомы. Носочком Инга слегка коснулась края пропасти, и голос за спиной остановил её на полушаге к неминуемой гибели.