Дарья Истомина - Леди мэр

— А это легонькое. Открыть?

— Ну?

Гаша открывает коробку, смотрит внутрь и издает странные звуки — с клекотом, смехом, шипением и клацанием зубов — так могла бы радоваться древняя паровая машина на собственной свадьбе.

Я смотрю в картонку. В картонке лежит пачка сотенных рублевых купюр. Сверху незапечатанный конверт. Я вынимаю из него и подношу к фонарику листик с отпечатанными на принтере словами:

«Успехов! Доброжелатель».

— Ну это ж надо! А?! Ну есть еще люди на свете!

— Что-то тут не так, Агриппина Ивановна. Ой, что-то не так. Так не бывает! Особенно со мной… — ошалело всхлипываю я.

Ибо — сбылась мечта идиотки!

И первая мысль — это, конечно, Зюнька!

Благородный наш…

В равной борьбе…

Пусть победит сильнейший — и все такое…

О чем я и сообщаю Гаше.

Та внимательно разглядывает меня и вздыхает:

— Давно вас с дурдома выпустили, Лизавета Юрьевна?

Я хочу тут же собрать девчонок, Кристину позвать, она больше всех за меня болеет, но Гаша тормозит меня:

— На часы глянь. Девке и так из-за нас достается. Молчит только.

А в доме у Кыськи очень довольный собой Степан Иваныч ужинает, как всегда, в кухне. Входит Кыська в ночной рубашке, открывает холодильник и достает минералку.

— А я думаю, и кто тут шурудит… А это ты… Давно с Москвы приехал?

— Только что.

— На чем же? Последняя электричка когда еще пришла.

— Да я… на попутке. Фургончик такой… Грузовой… Доставка товаров…

— А чего ты в Москве делал? Мать даже удивилась, что ты у нее не отпросился.

— Да так… Дожал бухов… Пошуровал по неприкосновенным заначкам в мэрии. Из фонда МЧС. Плакаты хотел купить. Для детворы. По безопасности движения. Первое сентября на носу же. От Лыкова хрен дождешься. В детсаду повесить надо, в школе. Да и на площади неплохо бы…

— А где же плакаты-то?

— А… Не повезло… Раскупили… А Серафима про меня не спрашивала?

— Не-а. Устала с чего-то. Отсыпается.

— Ну пусть отсыпается, пока не разбудили.

— Ты про что пап?

— Да так… Про свое…

А у меня на подворье с утра большой шухер. Агриппина Ивановна с утра жжет на всякий случай в саду упаковки. А я все еще разбираюсь с совершенно непонятными кабелями, шнурами, проводами. Между прочим, неизвестный доброжелатель даже писчей бумаги мне по сиротству подкинул — сорок пачек «4x4».

— Гаш, что делать-то? Компутер от розетки в кабинете зафурычил, а принтер нет. Ну а вот это куда втыкать?

— Вот Артур Адамыч придет… Лохматик… Сами не разберутся, так мужиков позовут. Что ты прыгаешь? Мужики знают, что и куда втыкать.

В ворота въезжает на скутере своем Кыська, Зинка-Рыжая сидит за ее спиной, с футляром каким-то.

Зинка сообщает:

— Мобилу мы купили в универмаге. Только удивились: «Откуда у вас такие деньги? Да почему?» Вот сдача.

Я вынимаю из футлярчика прехорошенький мобильный телефончик.

Кыся успокаивает:

— Все в ажуре. Проплачено. И пищит. Тетя Лиза, а откуда все это роскошное барахло?

— Много будете знать — скоро состаритесь, мокрохвостки. Откуда? Откуда! Господь послал… — крестится Гаша.

— Что еще делать надо? Таскать плоское? Катать круглое?

— Давайте бумагу. На веранде ложьте. Мы на ней портретики Лизаветины печатать будем… с нужными призывами!

— Ага…

Я смотрю вслед моим девчоночкам, и что-то мне не по себе:

— А действительно, Гаш. Откуда? От кого? И почему втихую? Ночью?

— Да от твоего же… мухомора. Сон-то в руку. От кого же еще?

— Не поверю. Нет, не верю.

— А вот это все что? Железяки эти? Даже деньги. Кошка намяукала? В открытую ты б его и близко к себе не подпустила. Ну вот он тебе и темнит. «Неизвестный доброжелатель». Ну некому больше, Лизка, некому.

— Зачем?

— Да, может, он тебе приличную автобиографию обеспечить хочет? Даже без себя! Совесть заговорила. Даже у мужиков такое случается! А там… как повернется. Сегодня — оно все так, а завтра — ничего такого.

— Да не будет у меня с ним никакого завтра! И он это прекрасно знает! Думаешь, я хоть когда-нибудь забуду, как он с этой Марго на ее швейцарской вилле развлекался…

— Ну чего ты все в этой своей болячке ковыряешься? Может, он сам эту свою Марго тысячу раз проклял. Ненормальная ты у меня все-таки. Ну хоть «спасибо» ты ему сказать можешь? Ну он с тобой по-нечеловечески, так ты что? Тоже такая? Ну не хочешь видеть, так вон телефон у тебя теперь шикарный. Скажи три слова. Убудет с тебя?

Я долго раздумываю, потом все-таки натыкиваю знакомый номер на мобильнике.