Дарья Истомина - Леди мэр

— А раньше вы этого не видели?

— Я привык видеть в людях только хорошее, — глухо и трагично выдает Кочет. — Я верил. Просто по-человечески, верил, что все свои таланты эта женщина повернет только на пользу городу, людям… Я не Бог, чтобы все предвидеть… Я обыкновенный простой человек… Из категории лохов… Но теперь! Я буду беспощаден! Так и скажите всей России! На земле губернатора Кочета криминал не пройдет! Аркаша, угости там прессу… В нашем буфете… Чем бог послал…

А в кабинете Захара Кочета дожидается та же пиар-команда. «Вице» нервничает:

— Ну как я, Юлик? Как я?

— Уже почти терпимо, Захарий.

— А может, не надо было… именно мне… связывать себя… с этой?

— Надо. Как раз с человечностью у тебя проблемы, а сегодня для всех ты — доверчивый, простоватый, честный… И главное — обманутый… Обиженный… Обиженные всегда — самое то! И потом, мы всю твою пиар-кампанию уже более чем удачно сажаем на уголовщину. Ну кто будет рассматривать твою рожу по ТВ, если ты ударишь в свои лозунговые барабаны? А ты и преступление? Это в яблочко! Всегда!

— А вы что скажете, Виктория Борисовна?

— Вам нужно сменить костюм. И галстук тоже. Что они у вас как из чугуна?

— Пузо ему надо сменить, а не барахло.

— Занимаюсь, Юлик. Клянусь Богом, утречком уже тридцать приседаний. И никаких котлет, только рыбочка. Да, все привезли, что я просил?

Пиарщица ставит коробку на стол, Кочет выволакивает новенький хромовый авиашлемофон, авиаперчатки, напяливает на себя.

— Ну как я? В вертолетном аспекте? «Летающий губернатор»… дорогого стоит? А? Лешке это здорово помогало.

— Господи, оно вам надо? — пожимает плечами Виктория. — Вы что? Действительно учиться собрались? Летать?

— Чтобы это кресло заполучить, милая, я не только полечу, я и зачирикаю, — серьезно признается Кочет.

Входит озадаченный Аркадий.

— Захар Ильич, тут звонят нам все время. В Сомове-то — базар! Они там даже местное радио задействовали уже.

— Как посмели? Кто?!

А «кто» — это бесстрашный Степан Иваныч и моя бывшая радиокрыса. Заперлись в радиостудии. И выдают на весь город:

— Добрый день, город. Вообще-то не очень добрый… Мы повторяем экстренное обращение… Прошу вас, Степан Иваныч…

Товарищи… Земляки… Все мы пережили сегодня утром не просто неожиданные события — потрясение. Сообщаю, никто и никогда без вашей воли не лишит вас нашего мэра. По городу ходят самые нелепые слухи… Повторяю, Лизавета Юрьевна Басаргина затребована в область для дачи некоторых объяснений. Тут некоторые горячие головы уже вывесили на универмаге плакат «Кочета — на помойку!» Куда пойдет наш исполняющий обязанности губернатора после выборов — на помойку или в державное кресло — опять же решать только нам. Ну и всей области…

Гаша стоит в кабинете деда и угрюмо рассматривает радиодинамик. Слушая Иваныча.

— Депутаты городской думы единогласно приняли решение о проведении общегородского собрания избирателей в защиту мэра сегодня, во Дворце культуры, в девятнадцать ноль-ноль. Надеюсь, что к этому времени ситуация прояснится и нормализуется. Повторяю, сегодня в девятнадцать ноль-ноль…

Агриппина Ивановна выдергивает штепсель:

— Мели Емеля… А из Лизки уже бубны выколачивают.

Громко стуча по полу, в кабинет на громадных Кыськиных роликах въезжает разрумянившийся на холоде Гришуня.

— Баба Гаша, а пирожки уже готовы?

— Да будут тебе пироги, милый, будут… И чем тебя только тут кормили?

— По-всякому. Слушай, что скажу: Кыська и все девчонки решили знаешь что? Они все к маме в тюрьму пойдут! А тюрьма — это далеко?

— Вырастешь — узнаешь.

Скандал в Сомове уже наутро заканчивается ничем. Кочет мгновенно вбрасывает в город деньги. Все, что область недодала Сомову. Даже учителям отслюнивают долги за последние полтора года.

Мэрские чины тоже получают свое.

Огнеборцы из пожарной части.

Ментовка.

И хотя до Нового года еще черт знает сколько времени, в обоих детсадах малышне раздают праздничные наборы.

В то утро Кристина впервые не заезжает на скутере, чтобы отвезти Гришку в детсад.

Серафима запретила ей и приближаться к нашему дому. Ночью примчалась из области. Орала как резаная, да так, что они ушли со Степаном Иванычем отсиживаться в кухню. И только слышали, как она, одеваясь на выход, победно орет по телефону, который стоит у них в передней:

— Все, пап, сделала я ее! Ну и что, что звоню в открытую? Чего нам теперь бояться? Да я только что оттуда… Ну, встречалась… Да не выйдет она больше никогда. Ты что, Захара не знаешь? Не выпустит. Смех! Он там такую волну погнал! Все время совещания, заседания… У нас тут, оказывается, жуткое гнездо преступности… Все, значит, виноваты… Судью он вытуривает, прокуроршу опять же на пенсию… Какого-то с Урала пришлют… По ротации… Какой Лыков? Его уже два дня нету. Ага! Так что ты давай… Ждем! Да ты что, глухой? Повторяю…