Андрей Тарасов - Планета двойников

"Они что и в оружейке пьют?" -про себя возмутился.

- Зачем?- спросила Эльза. - И куда это мы влипли? Борисов, отвечай, а то этот Борн... Партизаны, ... буквы, буквы, буквы - матюки. Вот!

Николаич одобрительно крякнул. Глаза у Лиэль Александровны Самойловой, инженера - дочка Эльзы! - и Зоси Витальевны Лескиной, оператора склада, стали ещё больше от удивления. Их ФИО на бейджиках прочитал.

-Мама! - разлепила губки доча.

- Что, мама? Эти, мужики... и опьять матом нас...

- Эльза, не мельтеши, выпей коньячка, пока Борн угощает, - густо посоветовал Николаич. Самойлова-старшая послушалась и откушала стаканчик.

"А не дружат ли они, случайно, организмами" - некорректно и про себя. Потом звякнули, стукаясь, стаканы троицы. Я не участвовал. После этого дела Борисов толкнул короткую речь, куда это мы попали во время обеда. Затем "ой", "ай", "ох", мат перемат, дискуссия, le chauffeur переорал всех. А Эльза на время потерялась, хотя пару фраз в начале ввернула.

От спора уклонился, потому что в моей голове сказали: "Дави воспоминания старого хозяина!" И еле-еле дотумкал, что знания "о пистолетах в оружейке были-то Романа Борна!"

Пистолеты, всёж, мы поделили: взял себе ИЖ-71, снарядил два магазина и сунул ИЖ в кобуру "Эфа-3". Туда сунул и разрешение на служебное оружие, поданное мне Борисовым. Николаич забрал два других пистолета. Он ещё натянул на себя бронежилет "Казак - 9 Фи" оливкового цвета. Пистолеты и запасные магазины всунул в карман на груди БЖ. "Вот, теперь порядок", - подумал и, в коридоре, снял с себя куртку и джемпер.

Закрыли оружейку, потом служебный вход, заполошно пошептались на виду у плетня, посетили маленький домик и, как бы разведку продолжили. Толпою. Целью поездки решили избрать наши домашние адреса.

- На кой хрил мне эта станица, хочу домой! - капризно заявила Эльза перед посадкой в пятиместный пикап.

- Да кто ж спорит, сударыня. Сначала ко мне, потом к Борну, а потом и к вам, на хутор, сердешные, - обозначил план действий Николаевич.

"Какой ещё хутор?" - изумился. Борисов завёл 'ЗиР" и мы выехали со двора. Леди защебетали на заднем сиденье, окрестности-то изменились. Бульвар был застроен куренями, с камышово-черепично-жестяными крышами, да белёными известью. Дореволюционной стиль -с. Естественно ляльки вопили и махали руками. Доехали до РДК, притормозив, посмотрели вправо-влево. Нового из нашего времени ничего не увидели, пересекли асфальтированное шоссе, успел ещё рассмотреть здание казарменного типа напротив ДК, свежеокрашенное.

- Похоже, сранья в станице был субботник, - поделился нейтрально-спокойный Николаич.

- Здесь или вообще? - заинтересовалась раскрасневшаяся Эльза.

- Или как. Глядите, везде заборы и наличники покрашены, сорняки убраны, вон флаги царские вывесили, - Николаич вёл "ЗиР" и комментировал: - Или праздник будет, или начальство ждут. План работ выполнили, теперь, небось, у них сиеста. (Казачков и, правда, видно не было. Плюс дети, собаки, коты...)

Машина проехала длинный квартал. Дальше у нас должен был быть рынок, магазины, ДК "Орион", районная администрация и стадион. Но был только, сверкающий сусальным золотом куполов, ещё один собор, ну и домики казаков, и этих - понаехавших - иногородних, иногородцев...

Угловой дом, где жил Николаич, здесь отсутствовал.

- Ноль один в пользу казаков, - сказал Борисов, пассажирки притихли, бледный Борисов щёлкнул пальцами, и Эльза подала ему прихваченный коньяк, погладила по плечу, повздыхала. Николаич, поиграв желваками, бутылку подержал-подержал, да и засунул её в багажник. "Пацан за рулём-то, не употребляет!" - Ладно, проехали, поехали, Борн, к тебе, - возвестил "растерялец".

Проехали четыре безлюдных квартала и свернули на асфальт.

"Солнечная улица?!" Видимо тоже бледанул, Эльза и меня стала гладить. "Может она экстрасенс, чутко-отзывчивый", - ещё подумал. - "И что мы тут имеем? Ага, вон спутниковая антенна, зелёный забор, а вон оно - дом! Ага, крыша над головой в городе, ..., в станице у меня есть!" Борисов свернул в это время к похожему, по месту, образцу и фасону, моему подворью. Вытер испарину со лба.

- Один - один... Тайм - аут!

Атаман Сальского округа войсковой старшина Шатров, сорокалетний здоровяк, уроженец станицы Мигулинской, сидя за круглым обеденным столом, откушав чаю, жаловался своей жене:

- Сколько я сегодня с утра, Катенька, нервов потратил и не передать! Вроде всё сделали, а чего-то не хватаеть. И не пойму, чего. Чому это, а?

- Ты всё в заботах, всё в заботах, мой атаман. Шер ами, нервы надо беречь, и отдохновение тебе нужно, сокол мой ненаглядный, - сострадала супругу его верная жена; сидя рядом за столом и отложив вязание, она гладила его ладонь, и ласка атаману нравилась.