Андрей Тарасов - Планета двойников

Борисов похлопал по книге. В голове у меня, что-то стало крутиться, но на ум не пришло. Как вуаль накинули. Странности были, а вот какие, большой вопрос.

- Борн, ты забери вон ту стопку. Там дневники твоего отца, - попросил Николаич. На столе лежали большие общие тетради. Я ещё взял две энциклопедии по истории и пошёл к себе, спать.

- Вот и перспективы появились, - хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл папку '1 С Предприятие 8х'.

Отключил компьютер и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: - 00 - 35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть.

Прошло полчаса, час, два. Солнце светило основательно. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Осмотрелся. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.

- Хай. Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор? - осведомился, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер.

Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.

- ...траверсе...

Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика.

'Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него!' Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. 'Не успеваю!' Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. 'Вот бы так и с кораблями!' Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент - эсминец - молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.

- Тишина на мостике! - команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки. - Доложить обстановку, - скомандовал капитан.

- Видимость - ноль, штиль, тепло... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок:

- Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! - прокричал. На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность. - Клянусь, вот те крест, я не вру! - перешёл на шёпот Равенок, - Не верите, а вот!

Мичман указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше - похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.

- Фантастика! - и понеслось - 'Дас ист фантастиш!' от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.

- Господин капитан, разрешите доложить? Местное время - 7 - 55. Температура воздуха - + 26 градусов по Цельсию. Температура воды - + 27 градусов, ветер - норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность - 68%. Там находится пляж, дальше поселение - станица Ясная. До местного главного собора - 2748 метров.

'Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой; лепит, что то, как ясновидящий', - капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.

- Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? - на помощь капитану пришёл старший офицер корабля, капитан второго ранга Силин.

- В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!

- Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, ммм, закачаешься, - влез в 'нелепый доклад Капранова' Равенок.

- Разговорчики, мичман! - Силин одёрнул Ревенка. - Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?

- Судя по красным лампасам три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! - глаза у Капранова были честнейшие.

- Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками... - фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал в рубке.