Евгений Рякин - Путь

И вот здесь важно вовремя остановиться и просто честно с собой поговорить — а туда ли ты идёшь, те ли люди рядом с тобой, ты, вообще, счастлив путешествуя по жизни рядом с ними? Ведь нельзя шествовать вместе по жизни, глядя в разные стороны и двигаясь в противоположные направления. Лучше всего эти вопросы обсудить в самом начале, чтобы потом, через годы, например, не проснуться в кровати с совершенно чужим человеком.

Этим утром, когда Алиса вошла утром в ванную комнату, то сразу заметила Коляна, сидевшего в ванне в полутьме. Её жених, хотя, какой жених — уже муж, обхватил мокрые худые ноги и уставился в какую-то точку в неведомом пространстве, сидя по локти в воде.

— Я его покараю! — каркнул он в пустоту, когда Алиса включила полный свет и недоумённо уставилась на него, моргая спросонья.

— Началось в колхозе утро, — без эмоций выдохнула лохматая Алиса с синяками под мутными глазами, завёрнутая в безразмерный махровый серый плед. Она прошла мимо, по дороге пощупав воду кончиками пальцев. — Остыла уже вода-то, каратель.

— Я его покараю! — снова произнёс Колян, словно не слыша.

— Ты, мститель мелководья, вылезай давай уже из пучины, простынешь. Дай мне помыться. Ты, вообще, кого опять покарать удумал? — недовольно буркнула Алиса, поднимая крышку унитаза и замечая забрызганный стульчак. — Ты чё тут, всеми силами старался в дырку не попасть?

— Я говорю, что я его покараю! Юсуфа, суку такую! — ударил по воде Колян, взметнув ввысь капли, которые тут же осели на пол.

— Я тебе швабру сейчас дам — будешь подтирать свои брызги! — со злостью бросила ему Алиса, потянувшись за чистым полотенцем. Сначала вытерла им сидушку, затем бросила на пол и отшвырнула ногой к ванне, прямиком на образовавшуюся благодаря усилиям Коляна лужу.

— Это Юсуф меня подставил, он мне намолол туфты про Хаб! Я покараю его! — он повернулся к ней взбудораженным лицом.

— Ага, — зевнула Алиса, задирая импровизированный подол и усаживаясь на унитаз. — Ванну потом за собой помыть не забудь.

Тут же зажурчало, а девушка обмякла и надолго расслабилась, закрыв глаза. Кащей злобно отвернулся и, вздрогнув, включил в кране кипяток. Послышался гул, и пошла горячая вода. Два звука заполнили белое кафельное безмолвие, как вдруг журчание по унитазу смолкло и донеслось:

— Коль. — Произнесла Алиса ему в спину с какой-то неожиданной интонацией. — А мы можем нормально поговорить, просто как человек с человеком, без всякого пуха?

Кащей удивлённо повернулся в профиль, навострив ухо. Алиса наклонила голову.

— Помнишь, как мы с тобой разругались в самый первый день знакомства? Помнишь?

Он еле заметно кивнул.

— И потом постоянно ругались: и перед тем, как начали встречаться, и после. Мы с тобой всю жизнь ругаемся, но ведь всё равно жить друг без друга не можем. Вместе тяжко, а раздельно быть ещё тяжелее. У тебя так?

Он медленно-медленно опустил подбородок вниз, соглашаясь, но всё так же, не поворачиваясь совсем.

— Я долго думала о том, что же нас с тобой держало вместе все эти годы. — Алиса задумалась. — Знаешь, я решила, что это страсть. Я до сих пор помню, как ты на меня смотрел, когда пересёк порог нашего дома, а я вышла навстречу, держа папу за руку.

— Я тоже помню этот день. Но тогда я не то, что захотел тебя, Алька, — впервые за долгие годы заговорил об этом Колян. Получалось немного неуверенно. — Я просто втюрился с первого взгляда. Мне было одиннадцать, откуда там страсть?

— Ты хочешь сказать, что между нами не было страсти? — удивилась она, округлив очи.

— Была, конечно, — он наконец повернулся и поглядел ей в глаза. — Лет в тринадцать началась. Я столько простыней измарал, думая о тебе ночами в этом возрасте, — грустно улыбнулся он. — Просто всё задрачивал вусмерть.

Алиса фыркнула.

— А помнишь, как ты постоянно на улице ко мне целоваться лез? — добродушно добавила она. — Лапал меня всё время, за жопу, за сиськи, как ненормальный какой-то, — она ударилась в воспоминания, но затем её улыбка поползла вниз. — А затем… охладел и бросил.

— Я тебя не бросал, понятно?! Вернее, я бросил, но это ты! — Он повысил голос, закашлялся и торопливо заговорил дальше. — Это ты во всём виновата. Всё из-за твоего предательства. Мы любили друг друга, но ты нас предала.

— Я же извинилась! — она тоже повысила голос.

— И чё? От этого что-то меняется, комон?! — прикрикнул Колян. — Разве от этого что-то меняется, дура ты?! Я строил планы — хотел прожить с тобой всю жизь! В доме! Завести одного или двух ребёнков. А ты всё похерила в один миг! Ты предала меня и не только меня, но и наших малышей!