Наталья Литтера - (С)нежные дни [litres]

«Что же, – думала Забава, – неужто в царском тереме нет книг ученых, как за девицами ухаживать? Вон парни наши дворовые книг не читают, а за девками ухлестывают – любо-дорого посмотреть. Мой же хоть ученый и покладистый, а ровно птенец желторотый».

Вздыхала Забава и не знала, как расшевелить Фернандо.

А ведь не она одна замечала его чистую душу. Много по терему незамужних девок ходило. Кто капусту царскую солил, кто за детками царскими приглядывал, кто царицу-матушку песнями развлекал, пока она свой носок вязала.

Того и гляди уведут писаря.

Три ночи не спала Забавушка, все думала, как приворожить молодца. И придумала.

Был в лесу за высокими соснами, за старыми елями пруд. Если двое в нем искупаются, то вовек уже не расстанутся. Только купаться надо ночью лунной, чтобы звезды отражались в темной воде, а русалки тихо пели песни. Если молодец один приходит к тому пруду – уносят его русалки в свое подводное царство навечно, а если с девицей – то встречают их как гостей и поют волшебные привораживающие песни.

Приняла решение Забава и пошла утречком к царскому писарю.

– Всем ты хорош, Фернандушко, – сказала она, перекидывая через плечо толстую косу, – да больно робок. А у меня годы бегут. Пойдешь со мной на пруд купаться?

– Пойду.

– И ночью пойдешь?

– А ночью зачем?

– Нешто не знаешь?

Посмотрел Фернандо на Забаву удивленно и ответил:

– Пока не знаю, но к вечеру узнаю.

И стал писарь семи пядей во лбу царские летописи перебирать. Разве есть что-то, что ему неведомо?

– Огурец как настоящий! – В руках Пашки блестел темно-зеленый, с пупырышками, стеклянный огурец, а Катя держала царевну в нарядном кокошнике. Внизу, у самых ног царевны, была прищепка, с помощью которой она крепилась к елке.

В коробке еще лежали сосульки, космонавт, крошечные домики, разноцветные шары и даже стеклянные бусы. Теперь подобное только в музее можно увидеть. Да и сама елка хоть и искусственная, а совсем не такая, какие сейчас продаются в магазинах. Иголки жесткие, пластмассовые.

– Столько лет елку не вынимали, все сосновыми ветками обходились, – сказала Тамара Ивановна, прилаживая белую простыню на табурет. Елка была небольшая, поэтому, чтобы придать ей высоту, поставили на табурет, который теперь следовало задрапировать.

– Это типа снег? – поинтересовался Пашка, вешая на ветку огурец.

– Это типа сугроб, – в тон ему ответила Тамара Ивановна.

Борис Ильич, сидевший рядом и занятый распутыванием гирлянды с фонариками, хмыкнул.

В доме чувствовалось предпраздничное настроение, и, казалось, ничто, никакая непредвиденная ситуация или неприятность, не могло испортить ожидание праздника.

Утром забегал Себастьян Петрович, взволнованный и оживленный. Оказалось, Марго ему написала об операции и попросила привезти необходимые вещи, от зубной щетки до тапочек. У нее же в больнице совсем ничего нет.

– Марго сказала, вы мне поможете, – с надеждой посмотрел на Катю учитель истории. – Рыться в женских вещах – это как-то… неприлично.

– Конечно, неприлично, – согласилась Катя и позвала на помощь Пашу, который точно знал, что где у них в квартире находится.

Вообще, жить с мальчиком оказалось не так уж и сложно. Он спал в гостиной на диване, рядом были его игрушки. Вчера по всей квартире устанавливали в вазы пушистые сосновые ветки, а потом украшали их игрушками, которые вместе покупали в хозяйственном магазине. Одним словом, очень серьезно готовились к празднику. Ждали звонка от Марго, сами не звонили, боялись потревожить не вовремя. После обеда Марго позвонила, сказала, что ее перевели в обычную палату, но под праздник больных оказалось немного, так что в палате она одна, «никто рядом не храпит и не сморкается».

Потом Катя из комнаты вышла, дав поговорить матери и сыну без свидетелей, тем более пора было заняться приготовлением ужина.

А сегодня утром пожаловал Себастьян. Он топтался в дверях квартиры Марго до тех пор, пока его не усадили в большой комнате на диван.

Катя пыталась в гардеробе найти халат, смену белья, полотенца, а Пашка собирал зубную щетку, пасту и искал тапочки. Он вообще был очень смышленым и организованным ребенком. Наверное, сказывалось то, что рос без отца и в некоторых случаях уже сейчас чувствовал себя мужчиной. Катя не раз видела, как он забирал у Марго сумки с продуктами, собирал яблоки под яблонями за домом.