Марина Шиндяпина - Комната с видом на звезды

У меня никогда не было привычки копаться в чужих вещах, а потому, исследуя бабушкин стол, я чувствовала себя вором-домушником. Впрочем, найти документы не составило большого труда. Моя бабушка, как и многие представители ее поколения, хранила все документы в одной папке. Сейчас я оценила, насколько это удобно, поэтому, обнаружив паспорт и полис внутри синего прямоугольника, не стала дальше изучать содержимое и положила папку к остальным вещам. Я уже собиралась закрыть ящик, но какой-то вскрытый конверт, лежащий сбоку, зацепил мой взгляд. Похоже, звезды сегодня сложились так, что я шла наперекор своим принципам. До сих пор не могу сказать, зачем я взяла этот конверт тогда. Он прибыл из Москвы, в графе «от кого» стояло имя Карева Варвара Дмитриевна. Я, не знаю зачем, достала сложенный пополам листок бумаги и принялась читать.

«Дорогая моя подруга, твое письмо застало меня, когда я была в отъезде, поэтому отвечаю только сейчас. Первым делом хочу сказать, что безумно рада за твою внучку, Кристину. Поступление в медицинский институт очень важное событие, она молодец, что решилась на это. Как там Юра? Как он отреагировал на это? Помнится, когда мой внук поступал сюда, он злился, отговаривал меня. Спрашивал, зачем ему возвращаться туда, откуда много лет назад я сама сбежала. Но судьба моего внука не принадлежит мне, он сделал свой выбор. К тому же, ты помнишь, мы тогда строили дом, все деньги вкладывали туда, а все-таки жизнь в вашем городе гораздо дешевле… Так что наш профессор? Не слишком негодовал? Хотя тебя он вряд ли бы решился отговорить. Он любил тебя, и помнит до сих пор. Наверняка ты сейчас качаешь головой и смеешься, но мы обе знаем, что это правда.

Скоро в доме закончат с установкой проводки, у меня будет телефон, и мы снова сможем созваниваться с тобой. Как только это случится, я дам тебе знать. А пока пиши мне, я безумно рада читать твои истории. Они возвращают меня в юность, когда мы были вместе и думали, что это навсегда. Я безумно скучаю по нашему городу, Света. Он неприметный, маленький, в нем нет ничего особенного, но для меня это город, где воздух пропитан мечтами и надеждами. Я не могу и не имею возможности вернуться туда, но ты всегда желанный гость в моем доме. Приезжай в любое время, если пожелаешь, моя дорогая, и ты одна вернешь мне мой старый город.

Заканчиваю письмо и с нетерпением жду твоего ответа. Передавай от меня привет всем, кто еще поддерживает старые связи, особенно Юрке и Кормышову. Он все еще на прежнем месте? Надеюсь, что нет, и в его жизни началась белая полоса.

Прощаюсь и целую.

Твоя Л»

Я дочитала письмо и продолжала бессмысленно смотреть в этот лист. Сейчас передо мной распахнулась целая жизнь, о которой я ничего не знала, и которая уместилась в одном письме. Бабушка никогда не рассказывала об этой подруге, никогда не говорила, что поддерживает с кем-то общение. В письме идет речь о Юре и Кормышове. Кто такой последний, было непонятно, но Юра — это, конечно же, наш профессор Афанасьев.

Уже собираясь вернуть письмо на место, я вдруг снова поднесла его к лицу. Взгляд упал на подпись. Я стремительно перевернула конверт, и новый вопрос поселился в моей голове. Почему конверт надписан именем Варвары Каревой, а в подписи стоит скромная Л.? И кто вообще эта женщина?

Я перестала что-либо понимать. Почему бабушка скрывала все это? Видимо, на это были причины, и мне не стоит лезть в дела бабушки. Я попросту не имею на это право.

Итак, мои сборы закончены. Закрыв все ящики, я бросила в сумку мячик и бутафорскую кость Зевса, потом забрала с кухни его миску и решила уходить.

Надев на Зевса поводок, я перекинула сумку через плечо, и мы вышли на улицу. Дома тонули во влажном вечернем воздухе, и в некоторых окнах уже зажегся свет. Мы двигались через дворы. Зевс все время пытался поиграть с мячом или палкой, если таковые попадались на его пути. Погода напоминала разлюбившую женщину, — днем еще согревала солнечным теплом, но по вечерам неумолимо напоминала о приближающихся холодах и первых заморозках.

У самого подъезда Зевс вдруг принялся настойчиво тянуть поводок на себя, убегая куда-то. Сперва я, пытаясь отыскать ключи, не понимала, что он делает. Но после, когда рядом кто-то засмеялся и обнял меня за плечи, я почувствовала родной запах отца.

— Вот так, растишь дочь, а она не здоровается! — воскликнул он, и Зевс радостно запрыгал у наших ног. В руках отец нес свой рабочий портфель и какой-то пакет. Он возвращался с фирмы, и мы вот так неожиданно столкнулись с ним у подъезда.