Питер Хеджес - Что гложет Гилберта Грейпа?

Кондитер Жан делает глубокий вдох. Пытается что-то припомнить.

— Думаю, у вас не так уж много заказов на торты…

Жан стреляет на меня глазами, аж голова подергивается.

— Прошу прощения? — Жан этот слегка шепелявит. То ли Жан, то ли Жанна. Не разбери-поймешь. — Не думайте, что вы — единственный торт на весь округ!

Открывает большой серебристый холодильник, причем загораживая от меня содержимое. Но я, сдвинувшись влево, успеваю заметить, что внутри стоит одна-единственная коробка, — начищенные до зеркального блеска полки пусты.

Но Жан долго возится, проверяет каждую полку, туда посмотрит, сюда поглядит. Ему невдомек, что я раскусил его фокусы. В конце концов достает наш торт и говорит:

— Ох, вот он.

Снимает крышку, предъявляет мне свое произведение.

— Нормально, — говорю я, оценив белый крем и зеленые буквы, — а свечки-то где?

— Ай-ай-ай, — сокрушается кондитер, накрывая рот ладонью.

— Восемнадцать свечек, Жан, вы помните? Как заказывала моя сестра.

— Да, сэр. Сию минуту. Все будет в лучшем виде.

Решив не смотреть, как этот горе-кондитер исправляет свой косяк, отправляюсь на экскурсию по «Фудленду». Проход номер семь: детские игрушки. Проход номер восемь: подгузники и разнообразная посуда для детского питания. Проход номер девять: соки, витаминные напитки, замороженные обеды — разогрей и садись перед теликом. В проходе номер десять меня встречает пара округлившихся от удивления глаз.

— Гилберт.

— Здрасьте.

Передо мной стоит мистер Лэмсон.

Мы молчим. А что говорить? Стоим, избегаем встречаться взглядами, не знаем, куда глаза девать.

— Сэр, я… э-э-э… за тортом для Арни… тут такое дело…

Мистер Лэмсон поднимает ладонь, чтобы я умолк. Ну, стою молчу. Он покусывает нижнюю губу, а потом перекатывает ее, как океанскую волну, в сияющей улыбке.

— Видал, какие тут лобстеры?

— Нет, сэр.

— Непременно посмотри на этих лобстеров. Боже, какое зрелище! А выбор бакалеи. Это просто… ну… никогда такого не видел… замороженный апельсиновый сок — меньше чем по доллару… и вообще ценник… у них весь ценник, Гилберт… да еще масса выгодных акций… и…

Делаю новую попытку объясниться насчет торта. Мистер Лэмсон смотрит по сторонам и говорит:

— Не стоит оправдываться, сынок. Нас уделали.

Он толкает пустую тележку по проходу номер десять. Смотрю, как он медленно плывет вперед, окидывает взглядом полки, изучает товары один за другим. Его простецкая фланелевая рубашка и благородные коричневые штиблеты удаляются, и мистер Лэмсон уменьшается в размерах, но не в статности.

— Прекрасные сюрпризы, — звучит у меня в голове.

Пересчитываю зеленые и белые свечи. Жан поворачивает торт, чтобы я осмотрел его со всех сторон, но только сбивает меня со счета.

— Ладно, — говорю. — Сойдет.

— Это все, что вы можете сказать? На большее вас не хватает?

Жан начинает раздражаться; с его верхней губы капает пот. Одна капля стукается о крышку коробки, и на белом картоне вздувается прыщ. Жестом предлагаю Жану закрыть коробку. Он не шевелится.

— Этот торт, уж простите, заслуживает гораздо большего, чем « ладно, сойдет ». Это превосходный торт.

В руках у меня двадцатка — Эми дала. Торт стоит четырнадцать пятьдесят, и, чтобы только поскорее развязаться с этим делом, я говорю:

— Сдачи не надо.

Жан закрывает и заклеивает коробку, кладет ее для сохранности в двойной пакет и улыбается-улыбается-улыбается.

Я медленно ухожу.

— Хорошего дня!

У автоматических дверей из динамиков доносится разжиженно-меланхоличный вариант «Let It Be» [11] Прибл. «Не напрягайся, пусть все идет своим чередом» (англ.) . . И я пытаюсь следовать советам песни. Но из головы не идет образ мистера Лэмсона. Ясное дело: мы с ним здесь пересеклись и обменялись взглядом, зная, что в итоге прогнулись и поцеловали-таки Америку в зад.

Я исчезаю из «Фудленда».

Дома ждет записка с указаниями для меня и Арни. Кладу торт в холодильник, где Эми как раз освободила для него место. Даже не разворачиваю. Арни все время пристает: «Что это? Что там такое?» — и я отвечаю: «Сюрприз». Делаю бутерброды с жареным сыром и наливаю братишке его любимое шоколадное молоко.

За едой вокруг его рта образуется желто-оранжевое сырное кольцо. А еще на той же физиономии оставили свой след соусы, желе, арахисовое масло, крошки картофельных чипсов и слоеного теста, все виды газировки, кетчупа и горчицы. Ни дать ни взять абстрактная живопись.