Джесс Лури - Когда деревья молчат

– Я их до конца буду ощипывать, – пробормотала Сефи, – а ты выпотроши.

Мама выключила шланг.

– Не намочи ногу, Сефи. Туда может попасть инфекция.

Сефи кивнула.

– Я не хочу их потрошить, – снова заныла я.

– Ладно, давай тогда вместе ощипывать, – предложила она. – А когда закончим, ты их будешь резать, а я всё вытаскивать.

– Ладно.

Я продолжила работать с вонючим куриным трупом, чувствуя на себе её взгляд.

– Зачем ты спрашивала маму о Гоблине, сержанте Бауэре и остальных? – спросила она.

Я вылила кружку воды на кожу, вымывая все перья. Вода стала розовой.

– Не знаю. Тебе никогда не было интересно, какими мама с папой были в молодости?

– Не очень.

– А мне вот иногда. Они учились в Лилидейле. Как и Бауэр. А по тому, как папа на днях обошёлся с Гоблином в алкогольном магазине, я поняла, что он давно его знает. – Я сделала паузу. – И папа в последнее время совсем съехал. Даже больше, чем обычно. Тебе не кажется странным, что он начал встречаться с Бауэром примерно в то же время, когда напали на Краба и, возможно, ещё одного мальчика из Впадины? И что встреча с Гоблином его так расстроила?

Сефи закатила глаза.

– Как только что мама и сказала, папа не любит Гоблина, потому что тот уклонялся от призыва. Хватит быть такой странной.

– Это тебе придётся совать свою руку в курицу.

– Что мы готовим? – спросила я Сефи, перепрыгивая с ноги на ногу.

– Спагетти, наверное, и салат со шпинатом. Должно быть довольно легко.

– Сефи! – Я схватила её за руку и потянула к лестнице за моей спиной. – Если мы будем готовить спагетти, то у нас ещё куча времени померить те платья. Пооожааалуууйстааа.

Сегодня, во время перерыва на обед, нам доставили посылку от тёти Джин, после того, как мы со Стефи закончили чистить куриц и снова занялись уборкой дорожек. Внутри лежала белая тонкая обёртка, а сверху – записка от руки: «Моим любимым принцессам, которые вырастут, нравится это их родителям или нет» . Я откинула красивую тонкую бумажку, раскрыв два струящихся платья из тафты, одно цвета гранатовых зерен, другое – насыщенного оттенка баклажана.

Они были такие красивые, что смотреть больно.

Папа не разрешил нам примерить их прямо тогда, у нас было так много работы, поэтому я бегом отнесла их в свою комнату. Мы вчетвером трудились до тех пор, пока маме не пришло время ехать на работу и принимать выпускные экзамены, оставив ужин на меня и Сефи. Мы привели себя в порядок, и у нас был целый час, прежде чем надо будет начинать готовить. Мне отчаянно хотелось примерить эти чудесные платья.

Сефи сделала вид, что отстраняется, но на губах играла её улыбка с ямочками.

– Я забираю красное!

И мы бросились наверх. Она трепетала от радости, когда я открыла свой шкаф и показала ей платья. Она схватила с вешалки алое, даже не взглянув на мое гнездышко внизу. Она уже кучу раз видела, как я там сплю.

– А я хочу фиолетовое! – Оно держалось на моей единственной вешалке для юбок, потому что было без бретелек. Я отвернулась от Сефи, стянула с себя футболку и натянула платье. – Застегни!

Она остановилась, наполовину нацепив своё платье, чтобы застегнуть моё.

Оно было мне слегка великовато. Я прошуршала к своему зеркалу в пол и уставилась на отражение. Мне пришлось придерживать платье одной рукой, но я уже видела, что через пару лет оно мне будет впору. Свободной рукой я собрала волосы на макушке и чмокнула своему отражению. За моей спиной появилась Сефи, красное платье сидело на ней идеально. Она, конечно, не была похожа на танцовщицу из «Чистого золота» , но это платье делало ее грациозной и подчёркивало формы, которых я раньше не замечала.

– Сефи, – выдохнула я. – Ты такая красивая.

Её глаза были такими большими и влажными.

– Шутишь.

Я повернула её так, чтобы мы оба отражались в зеркале, бок о бок.

– Да ни разу. Пойдём покажем папе! – Я почувствовала укол сомнения, когда сказала это, но мы были слишком красивыми, чтобы показываться только друг другу. Я потащила её вниз точно так же, как тащила и наверх. Мы хихикали в углу столовой, пока папа наконец не крикнул нам со своего кресла, спрашивая, из-за чего весь этот шум.

– Представляю вам мисс Миннесоту, Персефону Макдауэлл! – Я затолкнула её в гостиную, тем самым загораживая папе телевизор. – И её компаньонку, младшую мисс Миннесота, Кассандру Макдауэлл!

Я провальсировала в комнату, всё ещё держа бюст одной рукой, а другой перебирая юбку из тафты виноградного цвета. Я стояла плечом к плечу с Сефи, но смотрела в потолок, как, мне казалось, делают все модели.