Юрий Луговской - Черное солнце

Однако дело шло к вечеру, а отпускать его никто не собирался. Но на допрос снова вызвали. Тот же переводчик, те же вопросы, те же ответы. Когда разговор был окончен, Саша спросил, в чем его обвиняют, что ему грозит и сколько ему еще сидеть в этой клетке. Его слова перевели. Офицеры посмотрели друг на друга, старший по званию вздохнул и пожал плечами. Другой подошел к Саше, похлопал его по плечу. Всем своим видом они как бы говорили: мы бы и рады тебя отпустить, но не можем.

Сашу отвели обратно в камеру. Он растянулся на банкетке и заснул. Проснулся оттого, что камеру открывали. Была глубокая ночь. Сашу вывели в кабинет дежурного. Он не поверил своим глазам. Ему навстречу со стульев поднялись Марчелло и Иржи, его новые друзья. Марчелло о чем-то перекинулся несколькими словами с дежурным офицером, назвал какие-то незнакомые Саше имена. И вдруг — они прощаются с полицейским, он выдает Саше его мобильный телефон, улыбается и говорит: «Привьет Путин!» И вот они уже на улице глубокой ночью.

Саша не хотел пока ни о чем спрашивать друзей. Его переполняла радость, он хотел броситься им на шею и заплакать от счастья. Он не заплакал, но обнял сначала одного, потом другого. Марчелло достал из кармана небольшую бутылку виски.

— На, подкрепись, — Марчелло подмигнул ему.

Саша жадно прильнул к горлышку.

— А может, чуть-чуть кокса? — спросил серьезно Иржи.

— О нет, нет, только не это! — чуть не закричал Саша, а Иржи захохотал. Предлагать кокаин перед отделением полиции было особенно актуально. Но Саша отказался не только из-за близости полицейского участка. Он не мог забыть своего состояния тяжелой абстиненции после единственного в жизни раза, когда он попробовал белый порошок.

— Вы меня выкупили? — Саша смотрел то на Иржи, то на Марчелло, когда они ехали в машине Иржи. Саша сидел на заднем сиденье, положил руки на кресла двух передних и обращался к обоим.

Марчелло посмотрел на Иржи, и оба захохотали.

— Не бери в голову, бери в рот, — так, кажется, говорят в России, — смеялся Иржи.

— Хорошо, — Саша пожал плечами и взял из заднего кармашка кресла бутылку виски.

— Да у нас тут все свои, — сказал Марчелло. — Когда умы узнали про тебя, сразу примчались. Девушки нам рассказали, что произошло, они в таком шоке были, даже выступать отказывались. Когда я услышал фамилию Цукерман, сразу все понял. И мы с Иржи поехали сюда. А ребята здесь Цукермана ненавидят, давно подбираются к нему, но все то улик нет, то деньги решают. У него грязное порно и, говорят, с криминалом. В общем, я договорился с начальником полиции, он вообще мой приятель.

— Деньги?

— Какие деньги! Что у вас в России все за деньги делается? Странно это слышать от русского. Я же тебе говорил, я социалист.

— Ах, да, я и забыл, ну, извини, — Саша сделал еще глоток. Виски приятно согревало.

— А девушки? Они где?

— Дома, тебя ждут. Мы обещали им тебя привести.

— Они выступили, все нормально?

— Да, нормально, — сказал Иржи, — только, по-моему, не совсем. Кажется, этот Цукерман вам кое-что подпортил.

— А что такое?

— Они сами тебе расскажут, Александр, но, по-моему, под вопросом ваш контракт.

Саша присвистнул. Но, к своему удивлению, не расстроился. Ему казалось, что он прожил в Италии целую жизнь. И в Милане побывал, и на даче у крутых, и даже в полиции. Шоу станцевал, вина попил, денег заработал (если Антонио заплатил, то они вообще миллионеры), так что можно и уезжать.

Он достал мобильный и посмотрел «упущенные вызовы». Так, звонил бас-гитарист Макс из группы. Какие-то новости. Саша, не раздумывая, набрал Макса. Тот долго не подходил. И Саша сообразил, что если у них ночь кончается, то в Москве сейчас вообще раннее утро. Звонить в такое время рок-музыканту, значит, быть садистом. Но Макс в конце концов трубку все же снял.

— Привет, Максим, что стряслось? Разбудил?

— Да нет, я еще не ложился.

— А че делал?

— Гере бас записывал, студию дали, он альбом новый пишет, а басист запил. Ну, он и попросил меня.

— Понятно… Значит, с Герой теперь работаешь.

Макс услышал нотки обиды в Сашином голосе.

— Да прекрати, Сэм, говорю же, попросили басиста заменить. Сам-то хорош, бабло там заколачиваешь, а нам нельзя, что ли?

— Для чего я, спрашивается, заколачиваю в поте лица? Ну, ладно, что звонил?

— Фестиваль в Луже, слышал, наверное? Весь питерский рок будет в полном составе. Все лучшие группы. Ну, и нас пригласили. Я решил тебе сообщить. Надо вырваться ради такого случая.