Самуил Ходоров - Русский акцент

Так случилось, что примерно за час до наступления «шабата», он проходил мимо квартиры Бориса, учуяв естественно неблагородный запах, доносившийся оттуда. Так случилось, что Нисим долго не раздумывал, вооружившись инструментом сантехника, принялся за нелёгкую работу очистки канализационной трубы. Ему удалось найти неисправность в самой трубе, внутри которой каким-то образом оказался железный уголок, препятствующий стоку жидкости. По версии жильцов дома это было специально проделано арабскими рабочими, которые строили этот дом. Если у Владимира Высоцкого «всего лишь час дают на артобстрел, всего лишь час в пехоте передышка», то у сантехника Нисима всего лишь час был, чтобы освободить квартиру Бориса от зловония. За этот час надо было сделать разрез в чугунной трубе, откачать из неё грязь и снова залатать трубу. Нисим справился за час и пятнадцать минут. Борис не то чтобы видел, а буквально осязал душевные страдания Нисима в последние четверть часа работы, которые уже были отведены Господом для субботнего ритуала. Уже вечером Нисим сообщит Борису, что синагогальный раввин сказал ему, что он совершил богоугодное дело и, поэтому, здесь нарушение «шабата» не усматривается. Только потом Борис узнает, что за устранение такой крупной неисправности частный сантехник взял бы с него не меньше, чем тысячу шекелей, в то время, как Нисим даже словом не обмолвился о какой-либо плате за проделанную работу.

Всё-таки в виде малой толики какого-либо вознаграждения Борис подарил Нисиму бутылку крепкого русского напитка. Честно говоря, он и не думал презентовать соседу этот образец советской ликероводочной промышленности, на этикетке которого было написано «Стрелецкая горькая настойка, цена 2р.38 коп, без стоимости посуды». Она была названа в честь военного подразделения времён Петра 1. Стрелец, изображённый на водочной наклейке, был вооружён ружьём, а в другой руке он держал закруглённую режущую металлическую пластину на длинной ручке, напоминающую топор. Поэтому, горькая настойка получила второе народное название. Одни представители пьющего народа называли её «мужик с топором», а другие – «человек с ружьём». Борис не причислял себя к обществу как анонимных, так и легальных алкоголиков. Да и потреблял он по случаю совсем не водку, а исключительно марочный коньяк. Но бутылка «Стрелецкой» оказалась в его израильской квартире вовсе не случайно. Ещё в Москве он бросил её в багажный чемодан не в качестве маленького русского сувенира, а скорее как мрачное напоминание об эпизоде, который он тщетно пытался предать забвению.

Это произошло в середине семидесятых, через год как они с Таней поженились. Жили они тогда у Бориных родителей, где в большой трёхкомнатной квартире им выделили комнату. Местом постоянной встречи Татьяны с матерью Бориса являлась просторная кухня. Вот здесь-то и находила коса на камень. Неизвестно, кто являлся косой, а кто камнем, но именно кухня являлась местом постоянных разборок и конфликтов между Татьяной и мамой Бориса, Брониславой Григорьевны. Мать неизменно жаловалась на молодую невестку, а Таня – беспрерывно на свекровь. Что самые любимые Борисом женщины не могли поделить на этой самой кухне, было выше его мужского понимания. В один далеко не самый прекрасный вечер выяснение отношений между двумя женщинами переросло в громкий скандал. Бронислава Григорьевна обвиняла Таню в полном неумении приготовить мужу обед, а она, в свою очередь, инкриминировала матери Бориса деспотизм и непочтение к себе. Самым неутешительным во всём этом являлся факт того, что обе женщины возлагали на Бориса функции третейского судьи. Но он был не просто третьим лицом, а человеком, горячо любившим свою мать и искренне боготворившим молодую жену. По этой веской причине в третейские судьи Борис ну никак не годился. Разбушевавшийся конфликт принёс ему нравственные страдания, заныло сердце от бессилия разрешить эту непростую ситуацию. Обозлённый и убитый свалившейся напастью, он не нашёл ничего лучшего как хлопнуть дверью и покинуть родительский дом. Ему казалось, что он шёл по узким замоскворецким переулкам в направлении, куда глаза глядят. Но глазам, почему то приглянулся бар под романтическим названием «Метелица». Здесь крепкие спиртные напитки продавали не оптом, а на разлив. Борис увидел за стойкой бара молдавский коньяк «Белый аист». Выгребая свою денежную наличность из карманов, он обнаружил, что её сумма соответствует только лишь стакану относительно дешёвой настойки «Стрелецкая». Борис не знал, что алкогольная голь России окрестила эту настойку непристойным названием «Стервецкая». Справедливость этой народной идиомы он ощутил уже через час после принятия этого чуда-напитка. Единственное что всё-таки удалось его производителям, это достичь полного соответствия его названию. Внутри у Бориса простреливался весь организм, через каждые четверть часа его тошнило, и он останавливался, чтобы в очередной раз опорожнить накопившуюся в недрах своего тела едва переносимую гадость. Наиболее отягощающим последствием «стрелецкого» возлияния была практически полная потеря ориентации, как в пространстве, так и во времени.