Хэзер Уэббер - К югу от платана [litres]

Минуты бежали, и в конце концов я задремала. В ту ночь мне приснилась золотая ворона с гордыми черными глазами, державшая в клюве сияющую нить.

Следующим утром, к восьми часам уже умытая и одетая, я сидела за чертежным столом на утепленной террасе, где была оборудована моя студия. Взгляд мой то перебегал с лежавших передо мной рисунков, изображавших зверят в балетных пачках, к спавшей в колыбельке Флоре, то останавливался на окне, за которым виден был задний двор.

Когда я сюда переехала, там царила разруха. Предыдущие жильцы двором явно не занимались, и я, засучив рукава, взялась за дело и попыталась превратить его в место, о котором мечтала с детства. Истоптанную глину сменил зеленый газон, на месте сорняков выросли луговые цветы. На ветвях деревьев теперь покачивались расписанные вручную елочные шарики всех существующих в природе оттенков, создавая иллюзию, будто в моем дворе круглый год царит Рождество. Белый заборчик обвивали гирлянды из разноцветных лампочек, а между двух дубов покачивался гамак.

Сквозь распахнутые окна на террасу проникали свежий утренний воздух и яркий солнечный свет. На улице щебетали птицы, и каждый час раздавался звон колокола из расположенной в паре кварталов от дома церкви. Я же прикладывала все силы, чтобы оставаться на месте. Меня снова звал за собой ветер, и мне так отчаянно хотелось отправиться на поиски утраченного, что трудно было усидеть на стуле.

– Позже, – сказала я, вцепившись пальцами ног в деревянную рейку.

Намного позже.

Мне жутко не хотелось показываться сегодня с Флорой на людях, но Марло не так часто обращалась ко мне за помощью. Честно говоря, можно было по пальцам одной руки пересчитать все разы, когда она о чем-то меня просила . Я не могла ее подвести, а это значило, что через час с небольшим нам с Флорой предстояло отправиться в книжный, познакомиться с новым владельцем и объяснить ему, как проходит ежедневный ритуал открытия магазина. Марло обещала подойти позже, когда сводит Мо к доктору.

Теперь, когда у меня появилась Флора, я уже не так сильно расстраивалась из-за новостей о «Кроличьей норе», и все же от одной мысли, что хозяйничать в магазине отныне будет посторонний человек, у меня все внутри скручивалось узлом. Постепенно печаль как-то улеглась, и я постаралась найти в случившемся плюсы – ведь у Марло теперь станет больше свободного времени и денег, а это самое главное. И все же от чувства, что я теряю нечто глубоко любимое, никуда было не спрятаться. Без Марло магазин никогда не будет прежним. Она сама говорила, что «Кроличья нора» была ее сбывшейся мечтой, в этот магазин она вложила душу и сердце.

– Даже не верится, что Марло продала магазин, – словно прочитав мои мысли, сказала в кухне Перси. Голосу ее аккомпанировал звон посуды. – Точнее, не верится, что никто до последнего ни о чем не догадывался. В этом городе трудно сохранить что-то в тайне.

У меня было на этот счет другое мнение. Перси вот, например, отлично удавалось скрывать, где это она пропадает ночами.

– У нее были на то причины.

– Как и у всех, кому приходится скрытничать, верно?

Но почему Перси решила утаить от меня, что с кем-то встречается? Конечно, бурный роман в восемнадцать лет вряд ли привел бы меня в восторг, но все же я не была ханжой. И понимала, что в жизни бывает всякое. То, что она решила держать эти отношения в тайне, беспокоило меня гораздо больше. Почему она не приводила своего парня домой, не знакомила нас? Может, стыдилась? Но чего? Он что, намного старше? Или женат ?

– Говорят, ее видели в городе с каким-то молодым парнем. Но как его зовут и откуда он, никто не знает. Одно можно сказать точно: он не местный.

– Правда? – я рада была отвлечься от мыслей о том, что из-за Перси доверие в нашей семье исчезает.

– Один из наших ветеринаров на днях видел их вместе в банке. Говорит – парень высокий, с каштановыми волосами и ямочками на щеках, – рассказала она, выходя на террасу.

От упоминания банка у меня заныло под ложечкой. Прошло уже почти двадцать лет с того дня, когда мои братья ограбили «Блэксток банк», но ни стыд, ни… горе с годами не померкли.

Держа в руках миску гритса [5] Гритс – каша из вареной кукурузной муки, типичный завтрак Американского Юга. , Перси опустилась в старое кресло. Влажные волосы она зачесала назад. Я знала, что, высохнув, они рассыпятся по плечам, обрамляя ее высокие скулы и упрямый подбородок.