Хэзер Уэббер - К югу от платана [litres]

– Это я уже слышала.

Примерно миллион раз.

Она закатила глаза.

– Ты не хуже меня знаешь, что Бишопов так и тянет к криминалу. А ты, Сара Грейс, в этом городе ролевая модель. Будь умницей. Подавай хороший пример.

Сколько раз она говорила мне это в детстве, и не сосчитать. Ты Ландрено, Сара Грейс. Ты должна быть на высоте. Все равняются на тебя. Будь умницей. Подавай хороший пример. Я слышала это каждый раз, когда забиралась на дерево. Или бегала босиком. Или ловила раков в ручье. Слышала, когда собиралась выкрасить волосы в фиолетовый. Или надеть брюки в церковь. Когда вместо команды чирлидинга записалась в сборную по бегу. Когда пошла учиться менеджменту в строительной отрасли. Когда начала готовиться к марафону – частично для того, чтобы прийти в форму но, в основном потому, что мне постоянно хотелось убежать.

Далеко-далеко.

Давить на чувство вины было маминым любимым оружием, и управлялась она с ним так же блестяще, как средневековый рыцарь со своим верным мечом.

– Не все Бишопы. Блу и Перси не преступницы.

Чего, правда, нельзя было сказать о других членах их семьи.

– Если память мне не изменяет, у Блу были неприятности с полицией, когда она устроила пожар в школе. А Перси однажды тоже вляпается, помяни мое слово. Бишопы не могут не угодить в беду. Это у них в крови, – заявила мама, и голос у нее был такой печальный, будто бы дом и правда успел заразить ее своей тоской.

В груди у меня заболело – это рвались наружу накрепко закупоренные внутри секреты.

– Все обвинения с Блу были сняты, не забыла? И больше у нее никаких, даже самых мелких, столкновений с законом не было.

Блу теперь стала известной детской писательницей и иллюстратором. А Перси училась на отлично, заработала стипендию в колледже и была такой правильной и честной, что, уверена, за всю жизнь и улицы на красный свет не перешла. Иногда я вообще забывала, что Перси носит фамилию Бишоп.

Мама покачала головой.

– Не покупай этот дом. Пожалуйста .

Налетел ветер, и дом задрожал под его порывом. Застонал карнизами, заскрипел козырьком над крыльцом, убеждая меня развернуться и идти прочь. Заверяя, что ему к такому не привыкать – люди часто от него отворачивались.

Давненько мне не приходилось отказывать маме, но я велела себе не сдаваться и быть сильной.

Перейдя на вкрадчивый шепот, она продолжила:

– Подумай об отце, Сара Грейс. Он так трудился над своей предвыборной кампанией – не хватало, чтобы сейчас вдруг всплыли какие-то наши связи с семейством Бишоп. Откажись от этого дома и купи другой.

Это было нечестно с ее стороны – втягивать отца в наши разногласия. Мама знала, что тут у меня слабое место. Зато я знала, что папа сейчас прячется на втором этаже и что он поддерживает мое решение. И это дало мне силы отразить атаку.

Я уперлась пятками в землю, твердо намеренная стоять на своем. И молча выдержала мамин взгляд, мысленно умоляя ее понять меня. Я уже стольким пожертвовала ради родителей – в особенности ради карьеры отца. Пускай они об этом и не знали. Но от этого дома я отказаться не могла. Я была нужна ему.

– Мам, ты знаешь, что я тебя люблю и сделаю для тебя почти все, но тут я не отступлю. И с твоей стороны нечестно меня об этом просить. Мне лично наплевать, пускай тут хоть сам дьявол жил. Сейчас дом пуст, а где-то есть семья, которой он нужен. И я твердо намерена поселить их тут. – Я поморщилась от того, как резко прозвучали мои слова, в голосе явственно звенела боль старых обид. Шагнув к маме, я поцеловала ее в щеку. – Спасибо, что заехала. А сейчас, если ты не против, мне нужно продолжить осмотр. – Я развернулась и направилась к входной двери.

Дом мигом расслабился и вздохнул с надеждой.

Но тут мама схватила меня за руку.

– Пожалуйста, постой минутку, Сара Грейс. Одно слово. Ты же знаешь, я хочу как лучше. Даже если мы с тобой по-разному понимаем это «лучше». Я всего лишь пытаюсь тебя защитить.

Да, я это знала. У мамы и правда было доброе сердце, и она любила меня без памяти, но при этом всегда и во всем стремилась быть идеальной. Идеальный дом, идеальный муж, идеальный ребенок. Я же была так далека от идеала, что и говорить об этом смешно. И как бы я ни старалась притворяться, со временем все сложнее становилось балансировать между тем, какой она желала меня видеть, и тем, какой я была на самом деле.

– К тому же, – добавила она, – я еще даже не успела тебе рассказать, зачем приехала. У меня интересные новости. Возможно, даже хорошие. И, как ни странно, они касаются Блу Бишоп.