Рейчел Каск - Транзит

Только настоящие счастливчики и настоящие неудачники, сказал он, могут получить и то и другое – остальным приходится выбирать. Мой агент был удивлен, что я решила воспользоваться этой мудростью, если ее вообще можно было так назвать. По его опыту, люди творческие делают выбор в пользу света и пространства, а не хорошего расположения. Они ищут в вещах потенциал, в то время как большинство стремится к безопасности и конформизму, к тому, что можно купить в готовом виде, к собственности, привлекательность которой заключается в сумме использованных до предела возможностей. Ирония заключается в том, сказал он, что эти люди, боясь быть оригинальными, помешаны на оригинальности. Его клиенты приходят в экстаз от одного только намека на старину – ну и переезжали бы тогда в другие районы города, где можно получить то же самое за меньшие деньги. Причина, по которой люди продолжают покупать квартиры в перенаселенных районах города, тогда как в других, развивающихся его частях масса выгодных предложений, остается для него загадкой. Он полагает, что дело в недостатке воображения. Он сказал, что сейчас на рынке недвижимости растут цены, но вместо того, чтобы отбивать у покупателей охоту, эта ситуация, кажется, только подогревает их интерес. Ежедневно он погружается в кромешный ад – клиенты рвутся в его офис, расталкивая друг друга локтями, чтобы заплатить больше за меньшее, как если бы от этого зависела их жизнь. Бывало, что во время осмотров люди ругались и торговались с невиданной агрессией, а некоторые клиенты в надежде на привилегии даже предлагали ему взятки. И всё это, сказал он, ради жилья, которое, если трезво поразмыслить, выглядит абсолютно непримечательно. Поразительно, что охваченные невыносимым желанием клиенты приходят в полное отчаяние – они названивают ему каждый час или беспричинно заявляются в офис; они умоляют и иногда даже плачут; они приходят в ярость и в ту же минуту раскаиваются, посвящая его при этом в детали своей личной жизни. Он бы пожалел их, если бы не одно обстоятельство: как только сделка завершается, а следы драмы стираются из памяти, клиенты моментально забывают о своем поведении и о людях, которым приходилось его терпеть. У него были клиенты, которые обнажали перед ним самые интимные подробности своей жизни, но неделей позже, столкнувшись с ним на улице, совершенно не узнавали его. Он имел дело с парами, которые посвящали его в свои семейные дрязги, а потом безмятежно проходили мимо, занятые собственными делами. Только в этой удивительной забывчивости он иногда замечал оттенок стыда. В начале карьеры подобные инциденты сильно расстраивали его, но вскоре жизненный опыт научил его не принимать их близко к сердцу. Он понимает, что является клиентам в красной дымке всепоглощающего желания, что они бессознательно проецируют на него свои эмоции. Но всё же это желание продолжает озадачивать его. Порой он приходит к заключению, что люди хотят того, чего не могут получить наверняка, а порой ситуация кажется ему сложнее. Неоднократно его клиенты признавались, что чувствовали облегчение, когда их желание сталкивалось с непреодолимым препятствием: те же самые люди, которые штурмовали его офис и плакали в приемной от обиды, как малые дети, на следующей неделе уже спокойно сидели и благодарили его за отказ. Теперь-то они видели, что это совсем не то, что им было нужно, и они хотели знать, что еще значится в его списке. Процесс поиска и покупки жилья полностью овладевает сознанием большинства людей, сказал он; они становятся слепы, и к этой слепоте приводит зацикленность на объекте покупки. Только когда их энергия истощается, большинство смиряется с волей судьбы.

Этот разговор происходил, пока мы сидели в его офисе. За окном по серой и грязной лондонской улице медленно двигались машины. Я призналась, что описанное им безумие совсем не вдохновляет меня на соперничество, а наоборот, скорее, убивает мой энтузиазм и порождает желание немедленно убежать. Кроме того, у меня нет денег, чтобы торговаться. Я поняла, что в описанных им рыночных условиях мне не на что надеяться. Вместе с тем всё во мне восстает против идеи, согласно которой творческие люди, как он выразился, должны самоустраниться только потому, что отстаивают более высокие ценности. Он, кажется, использовал слово «воображение»; для «творческого» человека было бы наихудшим решением с целью самозащиты уехать из центра и укрыться в эстетической реальности, которая никак не способствует преображению внешнего мира. Я совсем не хочу ни с кем соперничать, но еще меньше мне хочется заново изобретать правила, которые бы определяли, что именно считается победой. Я хочу претендовать на то же самое, что и другие, даже в том случае, если не смогу этого получить.

Читать дальше