Василий Ворон - Две столицы России. Сборник эссе и рассказов

Сценарист поступает следующим образом.

«Мизансцена: предрассветное поле, туман. Вдалеке виден лес. В мокрой траве лежит Иван, готовясь к последнему рывку…»

Четыре с лишним строки против полутора. Комментарии излишни. Ведь за сценаристом стоит режиссер, художник-постановщик, оператор. И актер, который будет играть Ивана, готовящегося перейти линию фронта. А еще перед тем, как попасть в сеть, фильм таки посмотрят люди, пришедшие в кинотеатр. И каждый участник процесса – режиссер, художник, актеры и сценарист – получит свои деньги.

Сценарии в последнее время делают специально обученные люди (безусловно, талантливые и не обделенные фантазией). То есть один придумывает сюжет, второй изобретает персонажей, наделяя каждого необходимым характером, а третий мастерски пишет диалоги, где, безусловно, не будет фраз типа «мы сделали это» и «ты в порядке?» Мы не станем также вспоминать сценаристов-упырей, пишущих сюжет для такого фильма, как «Трансформеры» – не каждый умеет делать фильмы, подобные «Титанику».

Но не все идут в сценаристы или делают себе имя, удачно издавшись. Станет ли написанный сценарий фильмом неизвестно. А человеку, придумавшему замечательный сюжет, скучно строить мизансцены и излагать драгоценный материал скупыми фразами сценария. И он начинает свой рассказ – так, как умеет, как хочет, как знает.

Вот и автор этого текста снова подумывает над тем, чтобы нахлобучить на свою буйную головушку очередную коробку из-под утюга, с умело проделанными в ней отверстиями…

Подвигу Ленинграда и его жителей во время блокады города 1941 – 1944гг посвящается

рассказ

…Подвиг свой ежедневный

Вы свершали достойно и просто…

Ольга Берггольц

Комочек солнца

Над головой весело шумели сосны, а по пруду, то в одном месте, то в другом, будто играя в прятки, пробегала рябь.

– Похоже на стиральную доску, – вслух сказала Женя, вскочила с пригорка и побежала к дому, задевая босоножками верхушки травы. – Мама! Там вода в пруду…

Мама выглянула из окна террасы.

– Неужели? А я думала компот, – она вытирала руки полотенцем и весело щурилась на солнце.

Женя звонко рассмеялась:

– Мама, ты такая смешная! Я хотела сказать, что вода в пруду на доску похожа, на которой ты белье стираешь.

– Ах, вот оно что, – мама откинула с лица челку и призывно махнула рукой: – А ну-ка, мыть руки и быстро за стол.

– Я не хочу есть, мама, – Жене хотелось снова пойти к пруду.

– Никаких «не хочу», – тон мамы сделался строгим и не терпящим пререканий. – Чтобы через три минуты была за столом.

Женя обернулась на стиральную доску пруда, вздохнула и отправилась на задворки, где висел жестяной рукомойник. Пока Женя мылила ладони куском коричневого хозяйственного мыла, со стороны щелястого сарайки неподалеку раздался голос тети Маши:

– Ну, Мурка, ну, потаскуха! – такого слова Женя еще никогда не слышала и принялась смывать мыльную пену с рук, чтобы узнать, в чем дело. Тут же появилась мама, на ходу спрашивая:

– Ты это что, Маша? При ребенке такие слова!

Из сарайки вышла тетя Маша, держа на ладонях крошечного котенка рыжей масти.

– Да Мурка учудила, забрюхатела. А где окотилась, непонятно. Только сейчас объявилась, потас…

– Тсс! – грозно и предостерегающе прижала палец к губам мама, а Женя и не слышала: она наскоро вытерла руки полотенцем, висевшим у рукомойника, и уже бежала навстречу тете Маше, желая хорошенько разглядеть рыжее чудо.

– Ой, какой хорошенький! – она взяла ладонь тети Маши в свои руки и принялась рассматривать котенка. Он уже не был слепым, и на ладони ему было тесновато. Лежа на спине, он пытался перевернуться, громко и жалобно мяукая.

– Надо мешок найти, – сказала тетя Маша.

– Зачем мешок? – заподозрив неладное, спросила Женя, осторожно гладя котенка пальцем.

– В пруду топить, зачем еще, – недовольно фыркнула тетя Маша. Женя ахнула:

– Не надо топить, он же живой!

– Там еще трое таких же, – кивнула тетя Маша головой в сторону сарайки. Из распахнутой дощатой двери выходила Мурка, вертя головой и пытаясь отыскать своего детёныша.

– Маша, в самом деле… – покачала мама головой. – Не бери грех на душу.

– А куда мне их девать? – пожала плечами тетя Маша. – Расплодятся – лови их потом по огородам.

Женя осмелела и выпростала котенка из ладоней тети Маши, прижала к груди.