Давид Гроссман - Будь ножом моим [litres]

В эти редкие моменты, когда ты позволял мне побыть с тобой там, в том месте, во мне пробуждались чувства, которых я не испытывала доселе ни к одному человеку, ни к одному мужчине.

Что происходит? Почувствовал? Внезапно меня бросает одновременно и в жар, и в холод. Я ощущаю тебя всеми клеточками своего существа, так близко, как будто ты стоишь под дверью.

Нет, не буду себя обманывать.

А снаружи уже несколько минут – полная тишина. Ни один листочек не шелохнется. Я боюсь оторвать ручку от бумаги. Вижу, как твои глаза смотрят на мои губы. Что ты хочешь, чтобы я сказала? Что я могу сказать из того, что еще не сказано? Разве осталось что-то, что можно выразить словами?

Я слышу шаги снаружи, они приближаются по ступенькам к балкону. Яир, если у меня осталось право на еще одно желание, я хочу, я молю – пусть тысячи слов сложатся сейчас в тело.

С любовью,

Мириам

В четверг утром, когда облака опустились на долину Бейт-Зайт и улеглись на наш дом, а дождь все не шел и не шел – ровно в девять тридцать позвонил он

Я спросил, она ли это, Мириам

Я знала, что это он, еще до того, как заговорил. Слышала его тяжелую одышку, и сама едва могла дышать

Мириам, это ты?

Да, да, это я, да… Долгая пауза, учащенное дыхание у обоих. Мне показалось, что он слышит стук моего сердца

Я что-то хотел тебе сказать, одну секунду

И все, что было и не было между нами, все эти безумные месяцы начали таять у меня в груди

Послушай, это совсем не то, что ты подумала

Я ничего не подумала. Кто способен сейчас о чем-то думать? Его голос был плотным, густым. Как будто он только что выбежал из гущи леса

Мне только нужно кое-что у тебя спросить

раненный в битве, которую вел с собой, прежде чем позвонить

Ты одна дома?

Да, я одна

Это совсем не связано с… с этим, с нами, понимаешь?

Что, – спросила я слабым голосом, – что ты говоришь?

Это касается Идо, Идо, а не нас, в смысле – не меня и тебя. И я начал рассказывать, что стряслось тут у нас утром

Только говори, пожалуйста, помедленнее

С ним сладу нет в последнее время

Помедленнее, – я не понимаю тебя, – объясни мне еще раз, что случилось с Идо. Мои губы произносят имя его ребенка

Он снаружи

Что значит снаружи, где? Он понизил голос почти до шепота. Я разобрала только обрывки: утром у него и его жены вышла ссора с сыном

Ему еще и пяти с половиной нет, но он упрям, как осел

Интересно, от кого это у него, – подумала я

Нет, нет, он упрямее меня и, конечно, упрямее жены. Его упрямство за гранью добра и зла. У нее приятный голос, совсем не такой, как я представлял, очень молодой. А Майя – это моя жена, Майя

Да, я знаю. Его жену, его сына и его самого

Скажи, у тебя вообще есть время? Ты в состоянии сейчас думать о…

Думать я в тот момент была явно не в состоянии

Я имею в виду, есть ли у тебя сейчас силы

Расскажи мне все

Все рассказывать необязательно, детали все равно не важны

Вот они, знакомые дуновения жара и холода – и в его голосе тоже

Она слишком быстро набрасывается на каждое мое слово, между письмами хотя бы была какая-то передышка, а тут буквально на каждый мой вдох – ее выдох

На мгновение воцарилось молчание. Как будто мы оба обессилели от этой краткой беседы

Послушай, если коротко: сегодня утром он снова медленно одевался нам назло, и Майя сказала, что не будет его ждать, она уже неделю опаздывает на работу из-за него

Он запинался, тяжело вздыхал и бормотал что-то, как мне казалось, совершенно не относящееся к делу

Мы решили, что если и в этот раз не соберется вовремя, она уедет и оставит его дома одного, чтобы немного припугнуть

И душа моя тотчас устремилась к нему навстречу, когда он так низверг себя

Потому что я-то сегодня мог опоздать, у нас по четвергам всегда собрания

На работе? В книжном, в «Букей»?

Да, да, в книжном, – я рассердился, услышав от нее название моего магазина. Меня разозлило, как она разбирается в моей жизни, с каким удовольствием демонстрирует мне мастерское владение материалом. Есть в этом что-то заискивающее, бабское. Куда делось благородство, которое я ей приписывал, зачем я вообще позвонил

На мгновение я представила его на работе, среди тысяч фолиантов, среди людей, которые ищут там что-то. Как он бодро и резво бегает туда-сюда, заполняя собою все пространство вокруг

По крайней мере раз в день из-под книжного завала вылезает человек и подходит ко мне. Ты должна видеть, как он улыбается, демонстрируя мне находку, за которой охотился много лет. И почти всегда это книга, которую он читал в детстве. Видно, только это может разжечь в глазах такой особый свет. У меня уже есть для него имя – я назвал его «Свет Мириам». Расскажи ей… Нет