Филипп Поццо ди Борго - Второй шанс (ЛП)

О, я так счастлив, что у меня игривое настроение, не сердись на меня. Ты позволила мне снова понять, что есть такая вещь, как комедия.

Щедрый крестный отец

В Париже уже несколько недель лил дождь, и я лежал в постели – с температурой, раздраженный и удрученный тишиной.

– Ты знаешь, послезавтра у твоего американского крестника день рождения, – сказал мне Абдель. – Ему исполнится восемнадцать. Ты должен что-то сделать.

– Пожалуйста, позаботься об этом, Абдель.

Джон был сыном наших с Беатрис близких друзей из Чикаго. Он остановился у меня, когда приехал на год в Париж.

Абдель вернулся на следующий день, чтобы сообщить, что все готово, и он организовал вечер с танцем живота.

С некоторой тревогой я напомнил ему:

– Только никакой безвкусицы, Абдель.

– Не беспокойся.

На вечеринку он одел меня в смокинг с белым носовым платком и черный галстук. Я лежал на своем электрическом кресле, так что не мог упасть в обморок. Гости-подростки, которых пригласили мои дети, были одеты очень стильно. Только наимоднейшее из самого модного, самая голубая кровь Франции. Шампанское текло рекой, закуски разносились, музыкальный центр завывал. Я начал потеть и подумал, что теряю сознание. Абдель поднял мои ноги выше головы. Молодежь неловко отошла в сторонку.

Сделав усилие, я собрался и обратился к сотне гостей. Абдель вручил Джону подарок – цифровую камеру. Аплодисменты.

– А теперь не могли бы вы сесть где-нибудь у стенки. Абдель любезно приготовил для нас представление.

Абдель включил какую-то восточную музыку. Как верховный жрец игрища, он распахнул двойные двери в соседнюю комнату. Ничего не произошло. Он прибавил громкость.

В комнату ворвалось великолепное создание, которое не было танцовщицей живота, но, безусловно, было восточного происхождения и, совершенно, обнаженным. Возгласы изумления со стороны собравшейся компании, они сидели, остолбенев, когда Наяда сделала круг по комнате, совершая волнообразные движения перед ярко-красными лицами. Джон, сидевший справа от меня, порывисто обернулся:

– Это ведь не ты устроил, дядя?

Создание внезапно застыло прямо передо мной, к сожалению, оставив меня равнодушным, я даже не почувствовал позыва к смеху. Она догадалась, что я здесь главный, и начала качать бедрами туда-сюда. Я дал ей понять, что это день рождения моего соседа. Она села к нему на колени, и он выдержал тридцать секунд, прежде чем вскочил со стула и отпихнул ее. Это стало сигналом для остальных к тому, чего они ожидали: они начали кричать. Мальчики выскользнули в холодный сад, а девочки, чуть менее красные, остались болтать в тепле.

– Это была отличная вечеринка, дядя, – сказал мне Джон, когда настало время расходиться. – Хотя, к счастью, моих родителей здесь не было. Я думаю, не нужно отправлять им фото.

Он нежно меня поцеловал и присоединился к своей компании. Абдель отвез меня обратно в мою комнату. Я проехал мимо чаровницы, завернутой в шубу, ее сопровождал менеджер – сутенер, как я понял.

Абдель проводил их до двери.

– Неплохой у этих двоих мерседес. Как насчет нее, что вы думаете о том, как она работает телом?

– Абдель, я думал, что просил тебя подобрать что-то со вкусом.

– Ну, она не проститутка.

– Объясни это Джону. Но все равно спасибо за помощь. А теперь можешь уложить меня в постель?

Я попросил его поставить концерт для виолончели Баха.

На следующий день один друг, по-королевски безразличный к мнению остальных, был единственным, кто заглянул:

– Какая жалость, что мы не были приглашены!

Обкуренный и болтливый

На следующее утро, казалось, все стало хуже. «Подарок» Абделя шокировал людей и не поставил меня на ноги. Он услышал, как я стонал в своей комнате, и спросил по селектору:

– Плохо себя чувствуете?

Я издал унылый стон. Он одел меня и отправился со мной в Сен-Жермен-де-Пре[68]. Он остановился рядом с клубом «Кастель»[69].

– О нет, Абдель, только не эти придурки.

– Да дело не в них. Мне просто нужно кое-что забрать.

Около входа в клуб стояли несколько безвкусно одетых пьяниц. Абдель поговорил с несколькими из них, показывая подбородком в мою сторону. Один из придурков, которому явно нужно было побриться, вынул из кармана пачку сигарет, закурил и протянул ее Абделю. Абдель вернулся, широко улыбаясь:

– На вот, покури это.

– Это отвратительно, он даже не может позволить себе нормальную сигарету, – пробормотал я. Абдель отвез меня в кафе «Два маго»[70], и к тому времени, как мы устроились за столиком, моя голова начала кружиться.