Анна Хоуп - Ожидание [litres]

© 2020 by Anna Hope

© Банкрашков А.В., перевод, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2021

С егодня суббота, базарный день. Поздняя весна или раннее лето. Точнее сказать, на дворе середина мая; время, когда в заросшем саду перед домом уже расцвел шиповник. Еще слишком рано для выходных, но Ханна и Кейт уже встали. Они почти не разговаривают друг с другом, по очереди готовя тосты и чай, но в их движениях есть необъяснимая слаженность, она особенно чувствуется этим утром на кухне, когда солнце бросает свои косые лучи, освещая полки с беспорядочно расставленными кастрюлями, книги рецептов и плохо прокрашенные стены. Когда девушки переехали сюда два года назад, они поклялись избавиться от этого ужасного лососевого цвета на кухне, но руки так и не дошли. Теперь им нравится и то, что есть. Как и все в этом ветхом доме, где царят тепло и уют.

Лисса спала наверху. По выходным она редко вставала раньше полудня, так как работала в местном пабе и после смены часто ходила на вечеринки, которые устраивались в одной из квартир в Далстоне по Кингсленд-роуд или еще дальше, в художественных студиях Хакни Уика.

Ханна и Кейт покончили с тостами и, решив не будить Лиссу, взяли выцветшие холщовые сумки с полки за дверью и вышли навстречу ярким лучам наступившего утра. Девушки проделали привычный путь, поворачивая то налево, то направо, чтобы в конечном итоге оказаться на Бродвейском рынке, где только что открылись торговые палатки. Это было их излюбленное время, когда толпа еще не запрудила улицу. Девушки купили у булочника в начале дороги миндальные круассаны. Купили крепкий, созревший чеддер и козий сыр, покрытый золой. Свежие помидоры и хлеб. У торгующих с колес турок они из большой кучи периодики выудили газету. Потом на всякий случай взяли пару бутылок вина. Риоха, всегда риоха. Девушки не знали ничего о вине, но знали, что им нравится риоха. Они неторопливо шли вдоль улицы от одной палатки к другой, разглядывая антикварные вещицы и подержанную одежду. Ближе к девяти утра, как это часто бывает на лондонских рынках, у пабов стали собираться люди, чтобы взять по первой пинте пива.

Вернувшись домой, подруги разложили еду на кухонном столе, сварили почти полный кофейник кофе, включили музыку, а затем распахнули окно, которое выходило в парк, на лужайке уже собирался народ. Время от времени кто-нибудь из них поднимал голову и смотрел в сторону дома. Подруги догадывались, о чем они думали. «Как можно было так хорошо устроиться? Как вообще у них получилось поселиться в трехэтажном викторианском таунхаусе на краю лучшего парка в Лондоне? Не иначе как повезло». Просто знакомый одной из подруг Лиссы предложил ей комнату, а потом, уже в этом году, в доме освободились еще две, и теперь девушки живут здесь втроем. Формально дом принадлежал им, хотя у них и не было подтверждающих это документов. При этом если агент по недвижимости где-то и был, то проживал он далеко от их Стамфорд Хилла. Девушки подозревали, что он и сам не знал, что происходит с этим районом, поскольку их арендная плата не менялась в течение последних трех лет. Они договорились ни о чем друг друга не просить, не жаловаться на облупившийся линолеум и грязные ковры, ведь все эти мелочи не имеют значения, когда так нравится сам дом.

Где-то около одиннадцати утра проснулась и спустилась вниз Лисса. Она выпила стакан воды, после чего перешла к кофе и круассанам. Лисса вышла на крыльцо, взяв кофе и сигарету, чтобы насладиться утренним солнцем, которое только начинало согревать нижнюю каменную ступеньку.

Когда с кофе и сигаретой было покончено, утро плавно перетекло в полдень, и все трое вынесли тарелки, еду и одеяла в парк, где устроились в пятнистой тени своего любимого дерева. Обед на природе проходил нарочито медленно. Ханна и Кейт по очереди читали газету, а Лисса, прикрыв лицо ее разворотом, задремала. Чуть позже они открыли вино, которое очень хорошо пошло и в результате довольно быстро закончилось. День меж тем уже катился к вечеру, и свет солнца становился приглушеннее. Болтовня в парке все нарастала и раздавалась отовсюду.