Марина Раевская - Я все смогу сама [litres]

Валя покраснела. Слышать это было чертовски приятно. Хотя да, тогда она никого, кроме Игорька, не видела. И много лет считала день свадьбы самым лучшим днем в своей жизни. Хотя сейчас была уверена, что свадьбу можно было бы и отложить.

– Ну-у, так уж и завидовал?

– Ужасно, просто кошмарно. И ревновал тоже. Я ж в тебя был влюблен с шестого класса. Помнишь, с того дня, как мы в театр ходили?

Валя отрицательно качнула головой – хотя что-то такое ей припоминалось. Но очень смутно.

– Вот, ты и не помнишь, а я и сейчас могу сказать, что мы смотрели. Это была «Любовь к трем апельсинам». Мама взяла билеты. Ну вспомни, а потом мы пришли ко мне домой. И пили чай с тортом.

– Ой, – лицо Валентины озарилось. Теперь-то она вспомнила и спектакль, и торт, и украшенную новогоднюю елку в углу Сашкиной комнаты, огромную, под потолок. – Вспомнила. Мама потом еще у твоей все рецепт выпытывала – я ей покоя не давала: испеки такой тортик да испеки.

«Девчонка… Тортик вспомнила…» Но на душе у Александра стало определенно спокойнее: им есть о чем поговорить… И это отличное начало.

– Ну вот, здорово…

– А что ж ты не спрашиваешь, что у меня? – Валя кокетливо глянула на собеседника.

– А зачем? Я разузнал о тебе все минут за двадцать… Конечно, после того, как ты вломилась в мой номер.

– Главное, я «вломилась»!.. Хотя да, в нашем «огромном» Камышинске все всё обо всех знают.

– Ты, думаю, преувеличиваешь. Не все, не всё… Но ты-то личность знаменитая. Хозяйка оздоровительного комплекса, налоговая на руках носит, пожарные боготворят, в отеле носка грязного не найти!..

Валя смущенно хихикнула. Сашке всегда как-то удавалось говорить вроде серьезные вещи, но так, что выглядело это изощренным издевательством.

«Мама, – как-то заметила Катюшка, – надо говорить не «издевательство», а «троллинг». Вроде то же самое, но всяким там бабушкам непонятно…»

– Сашка, ну хватит меня троллить!

Александр рассмеялся:

– Ого, какие ты слова знаешь…

– Обычные, – Валя пожала плечами. – Надо же с девчонками общий язык искать.

– Какие они у тебя? Говорят, красавицы?

– Конечно, красавицы. Самые лучшие, самые умные… Глаз не отвести. Кирочка спокойная, учится в университете… Катюша в этом году поступать будет.

– Умницы… Хотя чему я удивляюсь? Твои дочери…

Валя с подозрением глянула на Александра. Но он был необыкновенно серьезен. Куда серьезнее, чем можно было бы ожидать во время такой болтовни ни о чем.

– Но ты счастлива, Валь?

– Не знаю, – его собеседница пожала плечами. – Мне как-то… не приходится об этом задумываться. Работы так много, что иногда я вообще ни о чем не могу думать, только бы до дому добраться и упасть в кровать…

– А Игорь?

– Ну что ты дурацкие вопросы задаешь, Саш! Уже ж наверняка знаешь, что он в Африку завербовался. Что должен был вернуться давным-давно! И что о нем уже больше трех лет ни слуху ни духу.

– Говорят, конечно. Но я думал, что это вранье сплошное. Бабские сплетни.

– Нет, – настроение Вали отчего-то стало быстро портиться, – это все чистая правда. Его денег на ремонт хватило… И то далеко не на все. И было это уже почти пять лет назад. Так что тут ни слова вранья…

– Прости. Я не хотел тебе больно делать.

– Ничего. Уже даже не больно. Знаешь, я давно уже чувствую, что теперь как-то попроще… Сама решила, сама сделала. Получилось хорошо – и отлично. Получилось плохо – сама виновата. Как-то легче выходит жить с собой в ладу. Знаешь, мне кажется, что я вообще все-все могу сама…

«Вот черт! И эта туда же! Сейчас еще скажет, что мужчины ей вовсе противны…»

И тут на помощь Александру пришла давняя-предавняя песенка. Музыка все время играла, но еле слышно. Но сейчас проникновенный голос Антонио Бочелли в тишине полупустого зала зазвучал так нежно…

– Валь, а давай потанцуем?

Собеседница Александра улыбнулась светло и нежно.

– Давай, Саш… Я сто лет не танцевала… И вот это точно я сама сделать не смогу.

– Не бойся, тебе есть на кого опереться.

«Как давно я ничего подобного не слышала, господи! Как давно мне никто не пытался угодить, не старался просто сделать приятное. И было ли это вообще хоть когда-то?»

Руки Александра оказались удивительно сильными, в его объятиях было так спокойно. И Валя отдалась танцу – наверное, в первый раз за многие годы она танцевала просто так, для себя. Не старалась кому-то понравиться. Стать кому-то ближе. Не пыталась очаровать или очароваться. Просто танцевала и получала удовольствие от музыки и движения. И еще, конечно, она получала удовольствие от партнера.