Татьяна Перцева - Город уходит в тень

А еще одна деревня на границе Англии и Шотландии называется Гретна-Грин. В XVIII—XIX веках это название гремело на всю страну. Когда вышел закон, разрешающий браки исключительно с согласия отца или опекуна, сюда стали стремиться все влюбленные, потому что в Шотландии для вступления в брак достаточно было назвать друг друга мужем и женой в присутствии свидетелей. Брачующиеся брали друг друга за руки над наковальней, стоявшей на перекрестке пяти дорог. Венчал их кузнец. И поскольку Шотландия была частью Англии, брак считался законным. (В самой Шотландии можно было даже заключить брак на определенное время, влюбленные перепрыгивали через метлу.) К концу XVIII века вышел закон, согласно которому влюбленные должны были прожить в Шотландии две недели. Но это никого особенно не расхолодило. Вначале подобные браки можно было заключить и в лондонской долговой тюрьме Флит, весьма достоверно описанной Диккенсом в романе «Крошка Доррит», но мошенники так повадились умыкать богатых наследниц, что очень скоро такие браки запретили.

А Гретна-Грин жива до сих пор. И наковальня тоже сохранилась. Очень многие шотландцы приезжают сюда, чтобы перед официальным заключением брака повенчаться над наковальней… Я сама видела такую свадьбу.

Подумать только, никто не догадался снести кузницу! И не срыть деревню только потому, что проклятые англичане годами ездили туда венчаться!

Уважение к своему прошлому — залог крепкого будущего…

Перед тем как написать все это, должна поклясться, что все написанное — абсолютная правда, от слова до слова. Ну что поделать, если я — что-то вроде Эркюля Пуаро и Шерлока Холмса, в том смысле, что кого подстерегают преступления, а меня — приключения. Это приключение — смесь трагического, комического и таинственного. К сожалению, тайна так и осталась тайной.

Итак, собрались мы с приятельницей Аллой в путешествие по Северной Италии. Почему по Северной? А в Южной мы уже были. И нужно сказать, остались вовсе не в восторге от тамошнего народа. Оказаться в неореалистическом фильме — удовольствие невеликое. Итальянцы очень экспансивны. Как-то, правда, в Лондоне в вагоне метро я сидела, а вокруг стояли молодые итальянцы, которые в пять минут довели меня до морской болезни. Поскольку орали и размахивали руками. Второй раз меня довели, когда мы на кораблике плыли из Маленькой Венеции — это такой район в Лондоне — в зоопарк. Там резвилось итальянское дитя, а родители попеременно вопили на него, шлепали и целовали. Уффф, всю поездку испортили.

Про достопримечательности Южной Италии говорить не буду. Уже переговорено сотни раз. А вот воровство там — просто феноменальное. Не дай бог нести сумку обращенной к мостовой — вырвут скутеристы. В нашей группе обокрали четверых. Только у одной не удалось вырвать сумку. В номере ничего не оставишь — сопрут. В метро воруют, как нанятые… Окружают жертву и не выпускают, пока не вытащат кошелек.

И Помпеи. Я тыщу раз прокляла себя за то, что туда пошла. Там страшно. Дороги вымощены гигантскими каменными блоками, если нога между ними попадет — перелом обеспечен. Нужно следить за группой: потеряешься — не выйдешь сама, а народу там полно. А хуже всего — дух смерти, который так и не выветрился за многие века. Там бродят неупокоенные души, назовите это суеверием и глупостью. Я там задыхалась. А остальные туристы — ничего. Даже фотографировали гипсовые отливки корчившихся в агонии людей, чему я безмерно поражалась. Впрочем, туристы фотографируются даже на фоне могил, так что чему уж удивляться?

Безработица ужасающая; в Неаполе, например, достигает 60%. Ну, Неаполь — государство в государстве. Там общеитальянские законы не действуют, там правила движения никто не соблюдает, там — неофициальная столица криминала.

Все это нам рассказала гид, но уже в Северной Италии. Экскурсий туда почти не бывает, мы два года ждали, пока группа наберется. Вернее, она набиралась, но до нас. Зато увидели Милан и Геную, и Генуя — это ожившее чудо. Я бы туда еще раз съездила. Там такие дворцы! Там скрипка Паганини… там его родина, которая от него отреклась. Там собор, в котором хранятся драгоценнейшие христианские реликвии: волос Богородицы, блюдо, на котором лежала голова Иоанна Крестителя, гвоздь Креста Господня — генуэзцы были богатыми банкирами и много жертвовали на церковь. Им ничего не стоило выкупить святыню.

Вот опять я разболталась, но очень хочется рассказать, сколько всего удалось увидеть.