Михаил Веллер - Шайка идиотов [litres]

Эти борцы за мировое счастье привлекли и приголубили всех, кого не устраивала моногамная семья и архаичный секс путем совмещения полового члена с влагалищем: гомосексуалистов, лесбиянок, транссексуалов, бисексуалов, тут же начавших множиться изобретателей и фантазеров небывалых половых способов и ориентаций.

Освобождение секса от уз закона и морали подавалось как необходимое условие построения свободного общества. Сексуальная Революция!

Впервые в истории желание трахаться не как все и без любых ограничений приобрело масштаб и характер политического – политического! – движения. Его адепты позиционировали себя как борцов за права, идеологов и просветителей. Они добились удивительно многого: признания своих сексуальных предпочтений полностью равноправными с теми, от каких рождаются дети; уголовного наказания и общественного остракизма для всех, кто неодобрительно о них отзовется; право регистрировать однополые семьи и усыновлять детей; право служить в армии и – квоты! – на представительство в университетах, на производстве, в театре и кино!!!

То есть:

Семья из двух гомосексуалистов или двух лесбиянок равноправна с семьей из мужчины и женщины. А женщина с детьми вне брака имеет материальные и социальные преимущества с замужней женщиной: мать-одиночка трудно живет, ей надо все дать в первую очередь – принять на работу и т. п. А секс втроем или вдесятером, постоянно или на один раз – заслуживают такого же общественного уважения и признания, как и ваша репрессивная и устарелая моногамная семья.

Сожительство без формальностей и обязательств, надолго или на раз, с лицом противоположного пола или своего, перестало быть какой-либо проблемой.

Одиночкам же легче делать карьеру, веселиться, потреблять все удовольствия и совокупляться с кем захотелось. И весь заработок себе, и время после работы свободно.

Сейчас в Нидерландах рождены вне брака 44 % детей, во Франции – 50 %, в Англии – 60 %, в Исландии – 66 %. У афроамериканцев – 80 %.

При этом для простого воспроизводства населения должно приходиться 2,15 родившихся ребенка на женщину. Этот коэффициент фертильности: США – 1,87 (с их черными и латиносами), Нидерланды – 1,78, Испания – 1,50, Германия – 1,45.

Богатства все больше, свободы все больше, семей все меньше, детей все меньше.

А процессы-то носят выморочный характер! Э?

…Подобьем бабки и сделаем выводы.

По мере материального и социального развития от первобытнообщинного рода и до современной цивилизации – шел параллельный процесс: увеличение материальных благ – и расширение круга свобод. В роде и племени – пространство личной свободы почти совсем отсутствует: все мужчины на охоту – и ты со всеми, все жрут – и ты садись кушай, все спят – и ты ложись, отдыхай. А чего еще? Все женщины в поле за корешками – и ты с ними, все шкуру мамонта скоблят – и ты скобли. А если у всех пир и праздник – ты со всеми празднуешь. Выживала только слаженная воедино социальная группа. Да, к половым и семейным отношениям это тоже относится: веди себя как все.

А далее у господствующего класса было все больше вариантов. Идти в воины, священники или чиновники. Служить этому королю или перейти к тому. Какой строить замок и какое платье надеть.

С 1960-х же годов выбор стал вообще безграничным: выбирай любую профессию и карьеру, реализуй свои именно способности; женись на ком хочешь и живи где хочешь. Огромный уровень развития производительных сил и накопления благ – обеспечил тебе небывалую свободу.

Кратко: чем сложнее и мощнее государство – тем оно богаче, и это дает максимум прав и свободы действий его гражданину.

О семье. По мере усложнения производства – усложнялось и делалось богаче общество. И вместе с этим – дифференцировались и разграничивались сексопартнерские и семейно-хозяйственные отношения: от аморфной сексомассы первобытнообщинного рода – до патриархальной семьи феодализма и равноправного моногамного брака цивилизации середины ХХ века.

И в этой семье степень свободы, степень автономии то есть, и мужчины, и женщины – все увеличивалась. То есть: увеличивалось личное пространство. В племени каждый на виду и поведение единообразно. В моногамной семье, даже патриархальной, не только мужчина – глава и кормилец, но и зависимая жена может поставить себя так, что она будет вертеть мужем, а не наоборот. Кроме того, что у нее есть свой сектор хозяйствования в доме, и здесь она распоряжается, никого более не слушая. А когда цивилизация поднимается и процветает – она может больше купить, больше потребить, и иначе распорядиться деньгами.