Эммануэль Каррэр - Филип Дик - Я жив, это вы умерли

Он сам, должно быть, видел Бога слишком рано или слишком поздно. С точки зрения выживания, ему это не удалось. Встреча с живым Богом, если он встретил именно Его, не придала ему сил, необходимых для ежедневной борьбы, для содержания жены и ребенка, для того чтобы противостоять всему тому, чему должен противостоять мужчина.

Если он встретил Его… Вопрос стоял уже не в риторических терминах Экзегезы, где нужно было лишь помешать сопернику доказать обратное. К чему? Дик знал, что встретил нечто, и теперь обнаружил, что эта встреча не принесла ему ничего хорошего. Но был ли хоть кто-нибудь в его жизни, кто сделал для него что-нибудь хорошее?

На столах покоились стопки старых журналов. Дик методично и рассеянно читал их. Однажды он наткнулся на небольшую статью, описывающую один из множества удручающих случаев, очередную врачебную ошибку. Речь шла о трехлетнем мальчике, которого родители привели в больницу на безобидную операцию. Его обещали выписать уже на следующий день. Но анестезиолог ошибся, и после нескольких недель безуспешного лечения мальчик так и остался на всю жизнь глухим, немым, слепым и парализованным.

Дочитав статью, Дик почувствовал, как к его горлу подступает ком. И до самого вечера он просидел неподвижно, ошеломленный этим ужасом. Никогда еще ему не было так плохо. Он не мог думать ни о чем другом, кроме как о страшном пробуждении маленького мальчика. В тот момент, когда он, в полнейшей темноте, приходит в себя. Сначала малыш беспокоится, но не слишком, уверенный, что все будет в порядке. Где бы он ни был, его родители наверняка рядом. Они зажгут свет, поговорят с ним. Но ничего не происходит. Ни единого звука. Малыш пытается пошевелиться, но у него ничего не получается. Пытается закричать, но даже не слышит себя. Возможно, он ощущает прикосновения других, чувствует, как ему открывают рот, чтобы покормить. Возможно, его кормят через зонд, в статье об этом ничего не говорилось.

Его родители, персонал больницы, все столпились вокруг мальчика, вне себя от ужаса, но он этого не знает. С ним невозможно общаться. Энцефалограмма показывает, что пациент в сознании, что кто-то есть за его восковым и искаженным лицом, за его невидящими зрачками, но абсолютно невозможно узнать, что именно этот кто-то, этот ребенок, замурованный заживо, пытается прокричать в тишине от ужаса. Никто не может объяснить мальчику, что происходит, да и кто бы осмелился? Как, когда он поймет, что с ним произошло? И что так будет продолжаться до самой смерти, так будет всегда? Как думает трехлетний ребенок? Он ведь уже говорит, он способен немного рассуждать об абстрактных понятиях. Кристофер уже достиг этого возраста и начал задавать вопросы о смерти.

В такие моменты особенно необходимо иметь возможность молиться, быть уверенным в том, что кто-то слышит твою молитву и внемлет ей. Господи, сделай так, чтобы этот ребенок умер, или же, но это, по сути, то же самое, заполни Своим светом темноту, в которую Ты его поместил. Возьми его в Свои руки, покачай его, чтобы малыш не чувствовал в вечной темноте ничего, кроме Твоей бесконечной любви.

Ночью Дик не мог заснуть, его наполнила какая-то необъяснимая грусть.

Он точно встретился с чем-то, предчувствовал что-то на протяжении всей своей жизни, но это был не Бог и не дьявол. Это была Джейн. У него никогда не было другого партнера, другого соперника, кроме его умершей половинки. Все двигалось по замкнутому кругу. Его жизнь, странные истории, которые он придумывал, были всего лишь бесконечным диалогом между Филом и Джейн. И неизвестность, от которой он страдал, которая послужила материалом для его книг, сводилась к желанию узнать, кто из них двоих был марионеткой, а кто — чревовещателем. Был ли реальным мир, в котором жил он и, подобно медиуму, вызывал Джейн под различными одеяниями, божественными и дьявольскими, или же это всего лишь могила, черная дыра, вечная тьма, где обитает Джейн и представляет своего брата живым. Он всего лишь главный актер во сне покойной.

Или же умер он, а не Джейн.

Вот уже сорок восемь лет он лежит на дне ямы в Колорадо. А Джейн думает о нем в мире живых. Из двух вещей возможна лишь одна, но между ними нет разницы. Время теорий закончилось.

Всю свою жизнь он искал реальность, и вот она, эта могила. Его могила.

Он там.

Он всегда был там.

Маленький мальчик из статьи, это он.

На этот раз — никаких сомнений, никакой истины за этой последней истиной. Дик знал, что прибыл на конечную остановку.