Филип Жисе - Океан. Белые крылья надежды

Ангелика вытерла насухо глаза и бросила взгляд на океан. Робкая улыбка появилась на ее красивом, будто нарисованном лице. Рука легла на живот. Странное чувство возникло в груди: смесь радости, тепла и счастья. Ангелика не знала, беременна ли она, но была уверена, что то чувство, которое сейчас согревало ее изнутри, было ей доселе неведомо.

– Кирк пропал, – несколько дней спустя сказал Алессандро, вернувшись из основного лагеря.

– Как пропал? – Ангелика хлопнула глазами.

– Взял и пропал. Синьора Полетте говорит, что два дня назад отправила Кирка за птичьими яйцами на восточное побережье острова, и с тех пор его никто больше не видел.

– Может, он решил какое-то время пожить отдельно ото всех?

– Я тоже об этом думал и сказал об этом синьоре Полетте. Предложил подождать несколько дней, а потом отправиться на его поиски.

– Уверена, через день-другой Кирк объявится. Кстати, а ты не спрашивал о нем у Эбигейл? Она с ним чаще всех общается, возможно, и знает больше.

– Эбигейл также ничего не знает об исчезновении Кирка. Она была рядом, когда мы разговаривали с синьорой Полетте.

– Подождем еще несколько дней, прежде чем поднимать тревогу.

– Подождем, – кивнул Алессандро, принюхался. – А чем это так вкусно пахнет?

– Рыба, запеченная в золе с соусом собственного приготовления, – Ангелика улыбнулась и бросила взгляд на лист пальмы у костра, на котором стыли две большие рыбины, вымазанные в какой-то непонятной на вид субстанции.

– Правда? – Алессандро приблизился к девушке, обнял и поцеловал. – Знаешь, такой ты мне нравишься намного больше. Все отлично? – Алессандро заглянул Ангелике в глаза.

– Все великолепно, – отозвалась та и рассмеялась. – Можешь считать, что я просто стала нормальной.

– Рад это слышать, – Алессандро вновь поцеловал девушку. – Я уж думал, с тобой что-то серьезное приключилось.

– Со мной ничего, а вот с ним… – Ангелика посмотрела на Зеленого, сидевшего на шалаше, нахохлившись, прямо над входом. – Пока я готовила ужин, он умудрился опалить себе хвост.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Как видишь, летать он может.

– Ему повезло, иначе мы бы сегодня ели жареного попугая, – рассмеялся Алессандро, сжимая девушку в объятиях.

– Перестань, – Ангелика ударила кулачком Алессандро в грудь, улыбнулась. – Он же член семьи.

– Правда? А я и забыл, – Алессандро снова рассмеялся.

Чуть позже, поев, они лежали на земле под деревом, расстелив одеяло, и смотрели, как последние лучи солнца разбегаются по небосводу, окрашивая его в красно-оранжевые тона. Ангелика лежала перед Алессандро, ощущала его руку на своем животе и думала о том, что с каждым новым днем шансы на наличие у нее беременности повышаются. Дни бежали, а у нее все так же была задержка, время от времени ее тошнило, да и в туалет она бегала чаще обычного. Ее все так же отворачивало от рыбы, хотя есть ее не перестала, дабы не вызвать у Алессандро каких-либо подозрений. А еще ее начали посещать запоры и странные желания попробовать на вкус что-то необычное, ну, например, тот же песок. Ей даже начало казаться, что и грудь у нее увеличилась. Но в этом она не была уверена, так как уж слишком часто начала обращать внимание на свою грудь. Кто знает, может, ее мнимое увеличение груди – не более чем результат обычного самовнушения. В данном случае только время могло расставить все точки над "і". И все же внутреннее чутье девушки подсказывало ей, что она действительно беременна, что под сердцем у нее растет плод, ребенок Алессандро. Ангелика радовалась от осознания новой для себя роли, роли матери. Ощущать себя матерью было и странно, и радостно одновременно. Новые ощущения, с одной стороны, ее пугали, так как девушка не знала, какая из нее получится мать, но с другой, не просто радовали, а делали счастливой, окрыляли и вдохновляли, заставляли гордиться собой, ведь через много месяцев она даст жизнь новому организму, еще одному человеческому ребенку, уникальному уже тем, что он будет рожден у цивилизованных родителей, но волею судьбы вдали от цивилизации, на маленьком островке, затерянном где-то в Атлантике.

Ангелика накрыла руку Алессандро, все так же лежавшую на ее животе, своей, улыбнулась, чувствуя, как на глазах появляется влага. Нет. Внутри нее на самом деле происходят изменения. Такой чувствительной как сейчас она никогда не была прежде.

Она украдкой смахнула слезинку, скатившуюся по щеке. Алессандро еще рано знать о том, что она носит его ребенка. Точнее будущего ребенка, ведь оплодотворенная яйцеклетка – это еще далеко не ребенок. И не зародыш даже. Всего лишь семя, брошенное в благодатную почву… Всему свое время. Она скажет Алессандро, но позже, когда будет знать точно.