Евфимия - Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях

Конец XIX, а особенно начало ХХ века можно назвать периодом расцвета северного женского монашества. Так, именно в это время в Архангельской епархии возникло сразу три женских монастыря. Это Сурский Иоанно-Богословский монастырь, открытый в 1901 году, Ущельский преподобного Иова монастырь, открытый в 1908 году, а также Ямецкий Благовещенский монастырь, открытый в 1911 году. Аналогичный расцвет переживало женское монашество и в Вологодской епархии, где также появились четыре новых женских монастыря – Арсениево-Комельский и Яренский Крестовоздвиженский (первый и в ту пору единственный женский монастырь на территории Коми края), открытые в 1904 году, Знамено-Филипповский, а также Троице-Гледенский. Таким образом, в начале ХХ века число женских монастырей в Архангельской и Вологодской епархиях по сравнению с предыдущими столетиями увеличилось почти вдвое. Как уже упоминалось ранее, такой расцвет женского монашества в те времена отмечался не только на Севере, но и по всей России.

Что было с женскими монастырями потом – читатель уже знает. Дальше был 1917 год, в одночасье изменивший всю жизнь России. А затем – гонения на Церковь, и закрытие всех монастырей, и крестный путь для большинства их насельниц. Но если бы этого не случилось – что бы могло произойти с женскими монастырями дальше? Ответ прост: в дальнейшем их могло бы стать еще больше, потому что мужские монастыри беднели и приходили в упадок, в то время как женские обители пополнялись сестрами и налаживали монастырскую жизнь.

Так, в 1914 году епископ Великоустюжский Алексий, викарий Вологодской епархии, пытался преобразовать обедневший и опустевший Николаево-Прилуцкий мужской монастырь, располагавшийся на территории его викариатства, в женский. Однако Вологодская духовная консистория, куда епископ Алексий обращался за разрешением, отклонила его ходатайство, поскольку не было средств для открытия при монастыре священнической вакансии, а также потому, что предполагалось сохранить этот монастырь как мужской, назначив туда нового, более деятельного настоятеля.

В 1917 году планировалось преобразовать в женскую обитель обезлюдевший Сольвычегодский Введенский мужской монастырь.

В Архангельской епархии в том же году планировали сделать женским монастырем Кожеозерский Свято-Богоявленский монастырь, пришедший в упадок. В связи с этим 11 сентября 1917 года игуменье Сурского монастыря Серафиме (Ефимовой) был послан указ из Архангельской духовной консистории с предписанием «спросить сестер вверенного ей монастыря, не пожелает ли кто из них перейти в Кожеозерский монастырь в случае преобразования его в женский, и список сестер представить в Консисторию…». Все эти факты свидетельствуют о том, что процесс открытия новых северных женских монастырей прервала только Октябрьская революция.

В Архангельской епархии планировали сделать женской обителью пришедший в упадок Кожеозерский Свято-Богоявленский монастырь

Надо сказать, что почти все женские монастыри, открытые в конце XIX – начале ХХ веков в Архангельской и Вологодской епархиях, были основаны на местах, где ранее уже находились монастыри, чаще всего мужские. Например, мужской Устюжский Иоанно-Предтеченский монастырь сразу же после выхода указа о секуляризации был преобразован в женский. А Арсениево-Комельский, Троице-Гледенский и Знамено-Филипповский монастыри были преобразованы в женские в начале ХХ века. Шенкурский, Ямецкий и Ущельский монастыри были открыты там, где находились соответственно женский и два мужских монастыря, закрытые вследствие секуляризационной реформы. Разумеется, женские обители получали «в наследство» от закрывавшихся мужских монастырей их святыни, здания, земли, но не духовные традиции. Лишь две женские обители – Иоанно-Богословский Сурский монастырь в Архангельской епархии и Яренский Крестовоздвиженский монастырь в Вологодской епархии, – возникли там, где никогда прежде не было монастырей.

Если обратиться к истории открытия северных монастырей в конце XIX – начале ХХ веков, то можно выявить интересную особенность: все они создавались по инициативе конкретных лиц – священнослужителей, монахинь, а то и мирян. Эту особенность, применительно к российскому монашеству в целом, выявил И. К. Смолич, сделавший вывод о том, что в расцвете женских монастырей главную роль сыграл личный почин подвижниц. Так, половина женских монастырей, открытых в начале ХХ века в Вологодской епархии, находилась на территории Великоустюжского викариатства, и обители эти открывались по инициативе тамошнего епископа Алексия (Бельковского). Этому предприимчивому архиерею, стремившемуся таким образом сохранить все обители в своем викариатстве, принадлежала и неудачная попытка в 1914 году преобразовать в женский Николаево-Прилуцкий мужской монастырь. По словам самого епископа Алексия, он был заинтересован в преобразовании обедневших мужских монастырей в женские, поскольку в тех достаточно быстро отмечался рост численности сестер и материального благосостояния. Также по инициативе епископа Вологодского и Тотемского был преобразован в женский Арсениево-Комельский мужской монастырь.