Алекс Дубас - Моя девушка уехала в Барселону, и все, что от нее осталось, – этот дурацкий рассказ [сборник]

Но это не будет твоя половинка. Это будет такой же, как и ты, самодостаточный и цельный человек, сочетающий в себе и плюс, и минус, и черное, и белое, и все остальное. И ваша любовь будет не любовью половинок, а любовью двух целых».

Потом он проиллюстрирует ей эту мысль формулой:

0,5 + 0,5 = 1 – это то, как ты думаешь жить.

1 + 1 = 3 – это как тебе нужно жить.

«А почему три? Почему три, а не два?» – не поймет она.

«Ну как же? – удивится он – Это же про детей. У двух половинок рождается ребенок. Они складываются и дают жизнь новому существу. Оно – цельное, настоящая единица. И будет ею, пока не повзрослеет. А потом, увы, из-за комплексов, социума и условностей, взрослея, ребенок теряет данные ему от природы уверенность и всемогущество и превращается в неполноценное 0,5. И опять идет по неверному пути своих родителей и «ищет свою половинку».

А во второй формуле три – это результат союза двух самодостаточных и мудрых людей. Он + Она = Он, Она и Ребенок. И у таких родителей ребенок никогда не станет половинкой. Понимаешь?»

Она действительно все схватывает на лету.

Но еще не факт, что ей повстречается такой человек, который все объяснит.

А если и встретится, то не факт, что она захочет его слушать.

Полина любит песню «Утро Полины».

…в комнате Полины на пороге нерешительно мнется рассвет, утро Полины продолжается сто миллиардов лет…

Песня не совсем про нее, конечно, но очень красивая. И утро! Тут все прекрасным образом совпадает. Для нее это особенное время. Утром заканчиваются сны. Те самые, редкие, которые человек запоминает потом на всю жизнь. Смакуя потом даже не сами сны, а свои ощущения в них.

Ее мама громко говорит через дверь: «Поля, вставай уже! А то опоздаешь. Лови текущий момент!»

Мама, мама – ходячий позитив. Даже когда у нее неприятности, мама старается «мыслить правильно» и всех призывает к этому. Когда Полина в меланхолии, эта нарочитая мамина бодрость ее раздражает, а в остальном – ничего, жить можно.

Полина еще в полудреме. Там, в уже ускользающем сне, очень хорошо. Здесь, впрочем, тоже неплохо. И солнце настолько набралось за зиму сил, что умудряется греть кончик ее носа и щеки через стекло и штору.

Но здесь, в этой реальности, нет Его. В дреме есть, а тут – нет.

Полина, не открывая глаз, представляет эту противоречивую мамину фразу: «Текущий момент». Как момент может течь, скажите, пожалуйста? Она улыбается этой нелепости, и за секунду до возни ключей в дверном замке входной двери слышит уже папин голос:

– Все, мы ушли, обязательно позавтракай!

Она чистит зубы и, улыбаясь, перебирает свои сны. В кармане пижамы резинка для волос.

На кухне еще стоит папин запах. Кофе с кардамоном – его новое открытие. И еще – запах сигареты, выкуренной, конечно, на балконе, но все равно пробившийся в комнату. Папа курит дома только тогда, когда повздорит с мамой. Или когда на работе неприятности.

Полина берет с тарелки бутерброд с сыром и мысленно устраивает конкурс между какао и чаем. Но он продолжается недолго. Оказывается, мама в этот раз решила все сама и приготовила ей чашку горячего шоколада. А она ее и не заметила сразу за настольной лампой.

Начинается новый день. Новые истории. Полина завтракает и параллельно собирает учебники и тетради в рюкзак. И думает сразу в трех направлениях:

о сегодняшнем уроке физики,

о Нем

и еще о том, что она думает и о физике и о Нем одновременно.

Она смеется вслух тому, что как забавно устроен мир, в котором можно думать о трех вещах сразу.

Впрочем, Он – не вещь. Нет-нет. Полина очень серьезно относится к словам. Именно поэтому ее приняли учиться в школу с гуманитарным уклоном.

А вот прямо сейчас по телевизору на музыкальном канале поет какая-то новая певица. Здорово поет. Как же ее зовут? Надо дождаться титров в конце песни. Ага: «Линда и песня “Скажи сначала свое имя”». И у нее прикольная прическа… Ему бы понравилось.

Полина отхлебывает какао и смотрит в зеркало. Нет, ее волосы пока еще слишком коротки.

Интересно, чем Он сейчас занимается? Какой свитер надел? Или сегодня это пиджак? Тот, с кожаными налокотниками, в котором она видела его однажды? Что у него на завтрак? Поцеловал ли он перед уходом на работу свою девушку, сказал ли ей: «Хорошего дня, дорогая»?

Нет-нет. Нет никакой девушки. Полина не хочет об этом думать. Проще представить, что ее нет.

Есть только Он. Он всегда с ней. Когда она жует по дороге в школу шоколадку. Когда смотрит «Форреста Гампа». (Как-то он упомянул, что это его любимый фильм. С тех самых пор и ее тоже.) Когда играет вместе с друзьями в «Монополию». Когда сидит, насупившись, в машине, пристегнутая к заднему сиденью, и слушает, как папа с мамой воспитывают бабушку.