Михаил Самарский - Распятые любовью

Глава 4

Проснулись мы ближе к обеду. Первым вылез из своей берлоги хозяин.

– Борька, ты живой? – улыбаясь, спросил Копытин.

– Да куда я денусь? – отозвался я.

– Как самочувствие? – поинтересовался хозяин.

– Ты знаешь, – бодро ответил я, – прекрасное! Честно говоря, думал, будет хуже.

– А что ж ты так думал-то? От водки многое зависит. В нашем возрасте пора употреблять только качественные продукты. Я тут как-то, будучи на даче, пропустил с соседом пол-литра, чуть не сдох. Представляешь? Пол-литра на двоих и два дня мучился, словно скипидару напился.

– А что ж там за водка у вас была? – удивился я.

– Не помню названия, – махнул рукой Копытин. – Но этикетка симпатичная. Наверное, левак.

– Плохо! – я покачал головой. – Такие названия нужно запоминать. Слушай, Володь, а может, по бутылочке пивка пропустим? – вдруг осенило меня. – Я сгоняю…

– Куда ты сгоняешь? – рассмеялся Копытин.

– За пивом!

– Не надо никуда гонять, всё предусмотрено. Айн момент!

Копытин вышел на балкон и через несколько секунд вышел с двумя бутылками пива.

– У меня тут секретный холодильник, – заявил Владимир, – дизайн нерабочего бытового прибора, но молотит ещё, дай бог каждому!

– Пройдоха! – рассмеялся я. – Всё у него припрятано, задизайнено, замаскировано.

– Жизнь научила, – закивал Владимир, – я после перестройки запасливый стал. Ну, пошли, гонщик, подлечимся. Да и яишенки с колбаской можно в топку закинуть.

Я решил тему «измены Родине» не трогать, но Копытин сам заговорил:

– Загрузил я тебя под утро? – улыбнулся он.

– Чем? – я изобразил непонимание, надеясь, что товарищ свернёт тему, но Копытин оказался настроен решительно.

– Чем-чем? – приобнял он меня. – Рассуждениями своими. Заметил, что ты даже немного расстроился из-за моих мыслей.

– Нисколько! – возразил я. – Это твоё право, твой опыт, твои мысли. Почему меня это должно расстраивать? Кроме того, я со многими твоими выводами согласен. Меня больше расстраивает то, что ты сам решил уехать.

– Ничего страшного в этом не вижу, – сказал Копытин. – Поеду на мир посмотрю. Пока деньжата есть да здоровье позволяет. Сегодня утром случайно попал на новости в телевизоре. Ты веришь, меня аж стошнило…

– Чего ты там такого увидел? – удивлённо спросил я.

– Скажи, Боря, ну вот кому в голову пришло поставить такого болвана министром культуры нашей страны? Вот ты у меня спрашиваешь, а не разлюбил ли я родину? Так скажи мне, брат, а тот, кто держит вот это чудо на такой ответственной должности, он вообще любил когда-нибудь Россию? Это же позор! Тем более, к России сейчас во всём мире такое пристальное внимание. А тут какой-то клоун заправляет российской культурой.

– А что случилось-то? – спросил я удивлённо.

– Вчера в Москве открыли памятник оружейнику Калашникову, – пояснил Копытин. – Да я не против памятника. Михаил Тимофеевич – достойный оружейник, но ты бы слышал, что наговорил этот «киватель» на открытии памятника. Представляешь, заявляет, что автомат Калашникова – это культурный бренд России. Охренеть можно! Ну, давай ещё систему «Град» объявим культурным брендом, «Армату», «Тополь», атомную и водородную бомбы, пушки, зенитки, торпеды. Хорошего оружия у нас предостаточно. А ты, чувак, не подумал, что из этого «культурного бренда» каждый день по всему миру людей убивают?

– Что-то даже не верится, – с усмешкой произнёс я, – может, журналисты не так преподнесли?

– Да какие журналисты, Боря? Я своим ушами слышал эту несуразность. Просто у человека мозг не в ту сторону работает. У него что ни день, то ляп какой-то. Доску Маннергейму, винтовку «Маузер» Славянке, автомат Шмайссера Калашникову, деньги на второ– третьесортное кино псевдо-режиссёрам. Эй, чувак, а ты точно министр культуры? Я написал, под заметкой, что не согласен с таким высказыванием, и такое началось. Что я и русофоб, и жидяра, и не уважаю русское оружие. Ты знаешь, Боря, – ухмыльнулся Копытин, – если бы нашёлся человек, изобретший прибор измерения уровня ненависти, то в нашей стране этот приборчик сгорел бы в первый же день. Это было бы всё равно, что разогнать вазовскую копейку до скорости звука.

Я рассмеялся.

– И скажи мне, как жить в этой стране свободно мыслящему человеку? Поддакивать этим ушлёпкам? Улыбаться? Соглашаться с ними? А иначе никак… Либо ты шагаешь в строю, либо отщепенец и враг народа. Ну? И что поменялось? Видишь, во что эта верность выливается? А выливается это как раз-таки в слова в известной официальной песне «нас вырастил Путин…» вместо «нас вырастил Сталин».