Инна Беляцкая: Перспективный - не всегда приемлемый [СИ]

Три года спустя. Ирина.

Мы с Артемом лежим на надувном матрасе во дворе, у него двухнедельный отпуск, вчера приехал, и в этот солнечный летний день мы наслаждаемся солнышком. Бабушка Алина отдыхает, а Сашка читает в тенечке детскую книгу, сосредоточенный такой, серьезный, мы лежим тихо, пусть ребенок просвещается, ему в сентябре в школу.

— Он не вспоминает Кирилла? — шепчет Артем.

— Нет, после больницы ни разу о нем не спрашивал, Сашка так радовался, что может теперь как все дети двигаться, играть, не чувствуя усталости и болей, что забыл об отце, так внезапно появившемся в его жизни и так же внезапно исчезнувшем.

— И хорошо, наверное, хотя не «наверное», точно хорошо, Кирилл уже и не появится, три года прошло, а от него ни слуху, ни духу.

— Артем, что произошло? С чего вдруг ты вспомнил о родственниках?

— Три месяца назад ко мне приезжали дядя Глеб и родительница.

— И ты молчал, мог бы упомянуть в телефонном разговоре.

— Я не буду врать, что забыл об этой встрече, долго думал, зачем они приезжали? Я ведь так и не понял, что они хотели?

— Ты поделись, что они предлагали, ведь поступали же предложения. Или родительница соскучилась по своему младшему сыну, хотя в это я верю с трудом.

— Дядя Глеб предлагал после выпуска поспособствовать, чтобы меня направили ближе к их месту жительства, а потом через лет пять поспособствует выходу на гражданскую службу, вот только зачем им это, я понять не могу или хотят обратить в их бизнесменскую веру?

— А ты обратишься в эту веру?

— А зачем? — удивляется он, — благодаря тебе и бабушке у меня прекрасная профессия, ну отправят меня служить в дальний гарнизон, так и что? Люди везде живут и везде болеют, а я знаю, зачем живу и работаю, буду помогать людям, чем не цель в жизни.

— Прекрасная цель, не жалеешь, что уехал со мной? Жил бы сейчас как мажор при деньгах, бездельничая, пропадая в пьянстве и разврате, ну пришлось бы, наверное, в семейном бизнесе поучаствовать, но всех благ это не отменяет.

— Не жалею и никогда не жалел, даже мысли такой не возникало, тяжело нам было, но трудности закаляют и мне теперь ничего не страшно. И я рад, что ты с бабушкой прекрасно устроилась, люди здесь вежливые, здороваются, улыбаются, приятно.

— В таких маленьких городках ещё живут по совести, а я всем соседям уколы делаю, они работают, хозяйство держат им не до болячек, но болезни возникают и если до врача они доходят, то на уколы им ходить некогда, вот и идут ко мне. Иногда идешь с работы уставшая, еле ноги передвигаешь, а они ждут, но не отказывать же, а люди здесь благодарные, то творога домашнего для Сашки принесут, то сметаны, то молока, вон как сын на домашних продуктах вырос, сильным стал энергичным.

— Это я заметил, вытянулся племянник, щеки появились, сила в руках и ногах имеется, энергия так и бьет, мужиком растет. А ты сестренка добрая и отзывчивая женщина, а Кирилл придурок, раз этого не разглядел.

— Когда бы ему разглядывать, уж очень экзотично заканчивались наши встречи, но не будем вспоминать бизнесменов в такой прекрасный летний день. Сашка вчера заявил, что пойдет в академию учиться, и как ты станет врачом.

— Ух, ты, династия намечается, и ты, Иринка, её основатель.

— Он ещё сто раз передумает, да и какая разница, какую профессию выберет, главное, чтобы человек был хороший.

— Уверен, что вырастит прекрасным парнем, у тебя плохих воспитанников не бывает.

Я смеюсь, завалил комплиментами братец, но наш разговор о посещении родственников не закончился, как бы Артем ни старался меня отвлечь.

— Не отвлекайся, рассказывай дальше, что родственники от тебя хотели?

— Про тебя спрашивали, про Сашку, его здоровьем интересовались. Я заверил их, что все хорошо, живете здравствуете и ни в чем не нуждаетесь.

— И все?

— Не все, пока родительница порхала по магазинам, дядя Глеб рассказал о родственниках. Кирилл женился, но его супруга не спешила делать его отцом. А спустя год, добрый человек за умеренную плату предоставил ему снимки, где его благоверная кувыркается с Романом. И сейчас, как высказался дядя Глеб: «из-за какой-то развратной стервы родственники вошли в конфронтацию и дербанят бизнес друг друга».

— А Роман, конечно, не при чем, это все развратная женщина виновата, охмурила бедного и в постель затащила? — засмеялась я, — и кто теперь противостоит?

— Дядя Глеб с Романом против Кирилла и его папаши, ну и на стороне Кирилла брат Степан с отцом.