Наталья Литтера - Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа

Рязань встретила легким дождиком и светофорами. Не сказать, что Дуня хорошо знала город, но в поездках к маме всегда останавливалась здесь на перекус, поэтому пара-тройка мест на примете были. Быстро перестроившись в нужный ряд, она без проблем свернула в переулок и остановилась около маленького кафе.

- Приехали.Это было тихое и уютное заведение. Дуняша поднялась на второй этаж, где стояло всего четыре столика. Иван последовал за ней. Официантка пришла быстро и оба, недолго думая, заказали комплексный обед, попросив оставить карту десертов. Спор есть спор. Однако изучить торты они не успели, потому что зазвонил телефон, и по мелодии Дуняша сразу поняла, что автостопщика желает услышать мама. Ей показалось, что он даже поменялся в лице. Неуловимо, почти нет, только выражение словно застыло - стало маской. Иван не ответил, лишь зажал в руке мобильник и бросив: «Извини», быстро спустился вниз. Оно и понятно. Вести разговор с родными всегда лучше в одиночестве. Официантка принесла салаты и сок.

Дуня придвинула к себе стакан и только собралась сделать глоток, как в зал поднялся новый посетитель. Увидев девушку, он бесцеремонно подсел к ней.

- О, какая красавица и одна.

Она никак не отреагировала. Начала пить сок.

- Это мы очень гордые, да? Ломаемся? Да, знаешь, сколько у меня таких было?

Дуня молчала. Он явно был на взводе и слегка нетрезв.

- Говорить не будем? - схватил ее за руку.

- Если вы не отпустите меня, я вызову охрану.

Не сказать, что было страшно. День, центр города, приличное кафе, но... неуютно. Неуравновешенный мужчина. С такими надо быть настороже. Его пальцы слишком сильно держали ее руку. Как вызвать официантку? Криком? Пока Дуня размышляла, мужчина придвинул к ней свое лицо:- Что же так неласково, а? Только за деньги, да? Все вы одинаковые. Только за деньги готовы...

И тут его перебили:- Милая, ты заказала мне салат?

Дуня выдохнула. Кажется, иногда автостопщикам действительно удается примерить на себя рыцарские доспехи.

*Нет, Дульсинею нельзя оставить даже не десять минут! Только отлучился на отчет маменьке - уже кто-то к ней клеится. Крепко поддавший мужик сколь-нибудь серьезной опасности не представлял, но то, как он держал ее за руку и как близко наклонился, Ивану резко и совсем не понравилось. До зуда в кулаках даже. Но голова у него всегда срабатывала раньше кулаков. Несмотря на то, что Тин ему твердил: «Ты не думай, ты бей!», не думать Иван не мог. И сейчас было проще обойтись миром.

- Конечно, милый, - она мгновенно ответила ему. Дуэт у них уже сыгранный, однако. И высвободила свою ладошку из лап обернувшегося на голос Ивана местного выпивохи. - Сейчас и горячее принесут.

- Отлично. Спасибо, солнышко. У вас какое-то дело к моей жене? - Иван подошел вплотную и демонстративно навис всеми своими ста восьмьюдесятью шестью.

Тот соображал долго. Около минуты. Потом с кряхтением встал.

- Прощенья просим. Ошибочка вышла. Извини, мужик, обознался.

И нетвердой походкой пошел к лестнице.

- Вот скажи мне, - Тобольцев устроился напротив. - Как ты путешествуешь, когда меня рядом нет? Кто тебе меняет колеса, спасает твои права, караулит твою машину и отбивает тебя от алкашей? А ты еще не хотела меня в машину брать!Она хотела что-то ответить. Но тут принесли заказ, и торт оказался вкусный, и кофе сносный. А еще Ивану показалось, что она все-таки немного, но испугалась. Несмотря на всю свою внешнюю невозмутимость. А может, и не надо было думать, а, правда, вмазать этому кретину, который по пьяни берегов не видит. Раз уж удар Тихон Ивану все равно поставил.

*Они ехали уже около часа - ехали в умиротворенном тортом молчании. Дуня была занята машиной, иногда негромко под нос подпевая музыке из приемника. Иван... Иван думал. Обо всем понемногу.

О снимках, которые он сделал во время предпоследней остановки, когда Евдокия притормозила, чтобы размять ноги. И пошла куда-то прочь. Нет, сначала Иван подумал про то, что причина остановки прозаична. Потом подумал, что девочки ЭТО в кустах не делают. А потом какого-то хрена все-таки поперся за ней. Ну а вдруг там медведь?Ее яркий шарф сигнально обозначал Дунино местонахождение издалека. Она стояла в начале поля. И почему-то казалась не инородной деталью, а естественной частью всего, что ее окружало - весеннего неба, проснувшейся после зимы земли, зеленой дымки деревьев с краю поля и россыпи желтых цветов под ногами. Она была частью всего этого, и все это выглядело так странно и гармонично одновременно, что руки потянулись к камере сами.