Наталья Литтера - Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа

Только замолчав, Тобольцев понял, каким раздраженным тоном говорил. Черт. Никуда не годится.

- Меня, Ванечка, все устраивает. Я только за тебя переживаю. Очень. Мне кажется, у тебя что-то случилось.

У Иды Ивановны Тобольцевой и в самом деле абсолютный слух, и она в каком-то смысле является достопримечательностью музыкальной школы, в которой работает. У ее сына абсолютного слуха нет, но музыкальный - вполне развит. Да и обычного бы слуха хватило, чтобы уловить тихий всхлип.

Наверное, мама потянулась первая. А уж потом Ваня обнял ее. Ее плечи в махровом халате вздрагивали, но рыданий практически не было слышно. И он вдруг подумал о том, что ему знаком этот звук. Минорная сюита ночных приглушенных женских слез.

- Мам... - он выдохнул в попытке расслабить ставшее вдруг напряженным горло. - У меня все хорошо. Правда. И со студией все в порядке. И никаких неприятностей. И с деньгами все хорошо. И с работой. И вообще...

- А с личной жизнью?

Негромкий вопрос оглушил. И - врать нельзя. Нельзя.

- Ну... - он вдохнул запах маминого крема. Неужели за столько лет не поменяла? Или это не крем так пахнет? А мама. Детство. Что-то еще...

- Значит, мне не показалось, - снова тихо-тихо.

- Да нормально все. Переживу, - беспечность изображать становилось все сложнее.

- Ох, Ванечка... - мама прижалась сильнее, и он крепче обнял. И подумал вдруг о том, что не помнит, когда он вот так, сам, ее обнимал. Всегда позволял только. И еще ближе придвинулся, и почувствовал на плече теплые капли.

- Мааам.... Ну, мам! Все нормально, правда. В октябре Дебарг приезжает, помнишь? Я билеты купил! И если ты наденешь то красивое синее платье с бантом, я нацеплю костюм. Честное слово!

- И галстук? - Ида Ивановна прерывисто вздохнула, и Ваня понял по этому выдоху - успокоилась. Или успокаивается.

- А, может, обойдемся без галстука? - только чтобы развеселить.

- Нет, нельзя. Ванечка, тебе очень идет и костюм, и галстук.

- Договорились. Ты надеваешь синее платье с бантом, я - костюм и галстук. Главное, чтобы Люка не упал в обморок от восторга при виде такой нашей неземной красоты.

Он не видел, но точно знал, что мать улыбнулась.

Дуня приехала туда ближе к обеду. Готовилась с самого утра, волновалась, долго выбирала одежду и духи, расстраивалась, что не получалась прическа, боялась, что закрыто - все же воскресенье.

Но...

За стойкой Дуняшу встретила улыбающаяся девушка азиатской наружности.

- Добрый день, вы сегодня работаете? - вопрос, конечно, глупый, при условии, что двери открыты, сотрудница стоит на приеме, а в глубине помещения кто-то деловито выдвигает ящики тумбочки на колесиках.

Студия была просторной и светлой, оупенспейс с большими окнами, разными текстурами стен и полов, светильниками и фоновыми лентами. Зона приема клиентов - уютная. Наметанным дизайнерским взглядом Дуня оценила мягкие бежевые диванчики, несколько прекрасных, ярких, почти абстрактных фоторабот в рамках над ними, стильный стеклянный столик, на котором лежало несколько глянцевых изданий и высокий красный горшок с цветущим экзотическим растением на стойке.

- Работаем, - ответила девушка. - Чем могу помочь?

- Я... хотела бы заказать портрет. Нужна предварительная запись? Или есть шанс сделать его сегодня?

От возможности увидеть Ваню прямо сейчас закружилась голова. Ведь если студия работает, значит, фотограф здесь.

- Смотря, что вы хотите. Фото в антураже, костюмное, с профессиональным мейк-апом? - говорила заученными фразами девушка, у которой на бейджике было написано «Миша».

Дуня не очень уверенно пожала плечами:- Я не знаю. Просто... портрет. Может, черно-белое фото?

К стойке подошла женщина, яркая и пышная, такая не затеряется ни в одной толпе. Именно она до этого выдвигала ящики тумбочки.

- Марина, Фил сейчас может сделать простой черно-белый портрет? - обратилась к ней Миша.

Та, которую звали Мариной, приветливо улыбнулась Дуне и ответила:- Да, вполне. Вы прямо сейчас готовы? Я могу немного освежить вам лицо и прическу.

- Я готова, да, - Дуня поняла, что нервничает, - но только я хочу, что бы фотографировал Иван Тобольцев. Это ведь его студия?

- Это его студия, да. Но самого Ивана сейчас нет. Он даже не в Москве. Фил Лебедев - прекрасный мастер, поверьте, особенно в портретной фотографии. Фил!Открылась боковая дверь, скорее всего, служебного помещения, и появился незнакомый мужчина. На вид - типичный представитель модной столичной тусовки.

- Здравствуйте, - сказал незнакомец, - слушаю вас.