Пётр Алёшкин - Петр Алешкин. Собрание сочинений. Том 3

Собрал дрова, привез после работы. Но не радовали они, даже носить не стал к сараю, оставил у забора. Снова дома хмурый был, снова искал в газете строки о Сибири, снова вспоминал недавние дни, грустил, думал, другие обживают тайгу, другие, не он. Его удел в поросячем навозе возиться, прасука откармливать, парнички в порядке содержать. Неужели, правда, такой его удел?

Боялся, что на другой день Зотов снова насмехаться начнет, Плюшкиным звать будет, но ничего, поработалось мирно. Вечером стаскал дрова к сараю, собираясь переколоть их в воскресенье. Утром бригадир поставил его замки врезать во входные двери. Сидел на ящике, долбил долотом, когда услышал за спиной тонкий голосок:

— Привет, Плюшкин!

По длинному коридору шел мимо корявый паренек, один из тех, что стояли с Зотовым на балконе.

Звягин подскочил на ящике, цапнул паренька за рукав, дернул в комнату и ухватил за ухо, стал выворачивать и приговаривать:

—- Еще раз, щенок, услышу, совсем ухо оторву!

— А–а–а, пусти! — оскалился, заблажил паренек.

Звягин дал ему пинка напоследок, вышвырнул в коридор.

— Беги и помни!

До конца недели никто больше не довязывался к Звягину. Один раз Черенков дал задание Звягину вместе с тем корявым пареньком Витей поставить чердачные двери. Витя послушно и быстро выполнял все, что говорил ему Звягин, и намека не было на бывший инцидент. Потому Звягин и поймался в пятницу на новую подколку. Шел с ящиком в руке по коридору мимо открытых дверей квартир и спокойно повернулся, вошел в однокомнатную квартиру, когда его позвал Витя.

— Звягин, посмотри, — указал Витя в санузел, совмещенный в однокомнатной квартире, где уже поставили оборудование, — не сгодится на удобрение? А то забирай!

Кто–то наложил в унитаз, а воду еще не подключили, чтобы смыть. Сказав это, Витя метнулся в кухню, где громко захохотал своим хриплым голосом Зотов. — Я сейчас уши надеру не ему, а тебе, старый ишак! — затрясся Звягин и шагнул к замолчавшему Зотову. Витя в угол забился.

— Может, мне надерешь, услышал Звягин за спиной насмешливый голос и обернулся, увидел сына Зотова, Сергея. — Ну, надери попробуй! — шел на него Сергей, крепкий, лобастый.

Звягин выхватил топор из своего ящика и шагнул навстречу. Сергей отскочил.

— Ну–ну! — заорал сзади Зотов. — Топором и я махать могу!

Слышно было, как загремел инструментом Зотов, наверное, тоже вытащил из ящика топор. Звягин, не оглядываясь, шел на Сергея. Тот шарахнулся в комнату и захлопнул дверь, а Звягин вышел из квартиры и пошел по коридору, продолжая держать в дрожавшей руке топор.

Дома он опять был раздражительным, опять покрикивал на детей. Они, заметил, сторониться его стали, и Валя с опаской с ним разговаривала. Взгляд ее, искристый, счастливый, всю первую неделю, стай тускнеть. Ночью она осмелилась, спросила:

— Миша, что с тобой? Что тебя мучает? Почему ты такой мрачный?

— Ну какой же я мрачный? — оправдывался Звягин, чувствуя мучительную вину перед Валей и детьми. «Всё, с завтрашнего дня держу себя в руках. Вале и ребятишкам — ласку, только ласку!» — Неужели я такой мрачный? — целовал он жену — Это, кажется, устаю, наверно… Я больше не буду. Увидишь! Я стану самым ласковым!

— Ребятишки дичиться тебя стали. Сразу–то прилипли к тебе. Особенно Света. Только одно у нее: папа, папа, папа! Я уж и ревновать стала, а ты вдруг…

— Ну, хватит, хватит, Валюша, — ласково зажал он ей рот ладонью. — Я больше не буду!

Утром лежал в постели, слушал, как ходит в прихожей по комнате жена, позвякивает посудой, разговаривает приглушенным голосом с детьми. В горницу к нему они не заходили. «Боятся!» — С горечью подумал Звягин и позвал громко:

— Светик!

Девочка заглянула в комнату, посмотрела на него настороженно и выжидательно.

— Иди ко мне, — позвал он ласково. — Ну иди!

Света подошла потихоньку, глядя на него. Он подхватил ее резко, бросил на кровать и стал щекотать, громко восклицая:

— Щекотушки–щекота! Щекотушки–щекота!

Так они играли в первые дни после его приезда. Девочка завизжала, захохотала, извиваясь на кровати, забила ногами, уворачиваясь от него. Краем глаза он видел, что из прихожей смотрят на них с улыбками Валя и Юрка. Валя подтолкнула сына в горницу:

— Ну–ка, защекотайте его вдвоем!

Юрка бросился к ним на кровать и начал щекотать отца. Света вывернулась, когда он отвлекся к сыну, и тоже щекотать его. Они визжали, кричали, хохотали, пока не свалились все трое на пол.