Алекс Бранд - Выбор

Согласно киваю.

-═Как скажете, дядя.

Ответный короткий кивок. Он подался вперед и времени на прелюдии терять не стал. Мысленно усмехаюсь, Гилберт истинный сын своего отца.

-═Клайд, что происходит, что произошло, и что, по-твоему, будет происходить?

-═Еще кофе, дядя Сэмюэл?

Невинное предложение сбило нарастающее напряжение. Он остановился с приоткрытым ртом. Я приподнял чеканный серебряный кофейник и вопросительно посмотрел на дядюшку. Он натянуто улыбнулся.

-═А ты наглец, племянник.

И придвинул ко мне свою чашку. Аккуратно наполняю ее на две трети и делаю приглашающий жест, беря свою.

-═Итак, Клайд, я слушаю. И запомни═- останешься ты в Ликурге или нет, зависит от того, что я решу после твоего объяснения.

-═Мы готовы уехать прямо завтра.

Он удивленно поднял бровь.

-═Мы?

Несколько мгновений смотрим друг другу в глаза. И мой ответ.

-═Мы.

Дядя откидывается на спинку кресла, на секунду прикрывает глаза, шумно вздыхает.

И снова устремляет на меня взгляд.

-═Значит, это правда, Клайд? Ты и простая фабричная работница, никто, девочка с фермы... Грифитс и...

-═И остановитесь на этом, дядюшка.

Мой голос прозвучал тяжело, придавив его порыв, он явно еще долго собирался перечислять ущерб для репутации семейства.

-═Напомню, что вы говорите о моей жене, Роберте Грифитс.

Мой ответ озадачил главу семьи, да, дядя, я не оценил твое позволение сломать дистанцию. И, знаешь...

-═Ваша мать и ее родители═- не были бы счастливы, услышав слова о "девочке с фермы", мистер Грифитс.

Если он и собирался что-то сказать, то явно передумал в этот момент. Медленно поднес чашку ко рту. И поставил обратно.

-═Клайд, не прячься за давно умерших, это недостойно мужчины.

В свою очередь подался вперёд, во мне зародилась и стала набирать силу горячая волна. Стоп, Клайд! Спокойно.

-═Хотите поговорить о мужчинах, дядюшка?

Эти слова я произнес очень медленно, надо взять себя в руки, сбить волну, я знаю, как она опасна.

-═Вы же хотели услышать объяснение? Я его дам.

Дядя внимательно посмотрел на меня и кивнул.

Мой негромкий голос. Неяркое пламя камина, его отблески на серебряной посуде, на полировке мебели, на стенах. На лице Сэмюэла Грифитса, в его внимательно смотрящих на меня глазах. Тени... Тени пришли в эту тихую комнату.

Вот он приезжает в Ликург, окрылённый надеждами, видя перед собой дорогу к счастливому и процветающему будущему. Начало работы на фабрике, подвал, тяжёлая выматывающая рутина. Разочарование... И все более настойчивый голос подавляемых желаний. Первый натиск он отразил на остатках благоразумия, но что же дальше? Мечты, мечты, мечты... Об успехе, о богатстве, о признании. И ни одной мысли о том, что все это═- суть плоды тяжёлого труда и самоотречения. В его мечтах он получал все сразу и целиком, волей неких счастливых обстоятельств, которые непременно сойдутся когда-нибудь, но хочется поскорее. И зов... Настойчивый зов подавляемой плоти. И она. Каким стечением обстоятельств объяснить их встречу, их гибельную страсть... Но там, где она искренне полюбила и отдала всю себя, поверив убедительным и настойчивым словам, поверив обещаниям... Там он просто использовал ее доверие, ее чувства, подчинив ее своей прихоти, своей похоти. Не собираясь выполнять ни одно из своих щедро данных обещаний.

Он обещал не оставлять... не бросать... помочь в случае нужды... Он обещал. Он говорил о чувствах. О любви. Был нежен и ласков. До поры.

Ты не хочешь остановить меня, дядюшка?

И случайная встреча, с ней, богатой, красивой, полюбившей его. Полюбившей в ее понятии, это ведь началось как игра, из желания реванша за прошлое поражение. Усмешка судьбы═- он подчинил своей жестокой воле доверившуюся ему наивную девушку. И сам был подчинён волей другой. Настолько, что заслужил презрительное прозвище "пуделька" в кругу тех, кто обманчиво дружески пожимал ему руку.

Глаза Грифитса расширились, в них плясали языки пламени камина, он открыл рот, желая что-то сказать. Я заметил это и остановился. Молчание. И я продолжаю.

Он принял решение оставить первую девушку, ибо что она могла ему дать, кроме бедной беспросветной жизни? Так думал он, не подозревая, что жизнь═- это то, что мы делаем из нее сами. Сами! Но когда он что-то готов был делать сам? Он приговорил═- она ничего мне дать не может, быть ей брошенной. И отличный аргумент═- а почему бы и нет? Разве я обещал ей жениться? Нет и нет. Но даже это решение он не смог принять вовремя и непреклонно. Это было бы жестоко, но пo-своему честно. И ещё продолжал пользоваться ее телом для удовлетворения похоти, ибо Сондра═- священна. Сондра═- неприкосновенна. Сондра═- залог блестящего будущего. Тогда как тут... Все так и катилось по накатанной. В пропасть.