Виктор Харченко - На реке черемуховых облаков

— Гол! — послышались крики за палаткой. — Го-о-ол!

И Валя закрыла полог палатки, чтобы крики футболистов не мешали ей разговаривать с Ваней…

Солнце золотило поверхность озера. Утренний ветерок колыхал пологи палаток. Вся экспедиция лимнологов провожала Ваню и его верного друга Аяна, собравшись у Валиной палатки.

— Меня Оля ждет! — сказал Ваня виновато.

— А если не ждет? — спросила Валя. — Ты об этом думал, Санчо Панса?

— Такого быть не может! — сказал Ваня. — Она же меня провожала. Просто она думает, что я неромантичный человек…

— А я так не думаю!

— Теперь она поймет, что была не права! — сказал Ваня.

— Теперь поймет!

— Ты прости, Валя, что так вышло, — сказал Ваня. — Я тебя не забуду…

— Миленький ты мой, возьми меня с собой! — запели ребята-лимнологи, лаская Аяна.

— Я тебе напишу! — сказал Ваня.

— Пиши!

Ваня и Аян уходили.

— Я люблю тебя, Ваня! — крикнула Валя.

Ваня шел по дороге, утирая слезы. Аян тоже грустил, норовил повернуть обратно. Но, понимая, что его ждут ученые, продолжал идти вперед.

Ваня и Аян вошли в село, что встало на их пути. Улицы его были запружены нарядным народом, который, видно, поджидал Ваню и Аяна. На площади стояли строем юные натуралисты, приветствуя Ваню и Аяна пионерским салютом. Рядом с ними волновалась молоденькая учительница. Председатель колхоза Михаил Иванович Агеев поднес Ване и Аяну хлеб и соль.

— С прибытием вас, так сказать! — проговорил он расстроганно. — Народ знал, что мимо нашего колхоза вы не пройдете…

Ваня смутился, погладив Аяна.

— Добрая худоба! — подбодрил его Агеев, имея в виду Аяна. — Нам бы таких хотя бы парочку в хозяйство!

Смущенный Ваня разломил хлеб, посолил, дал горбушку Аяну, вкусил сам. Народ ликовал. Начинался митинг, посвященный Ване и Аяну. Щелкали фотоаппараты корреспондентов. У трибуны стояла спецмашина телевизионщиков. Деловые ребята искали нужный ракурс для Вани и Аяна среди простых людей. И вот уже председатель поднимается на трибуну, чтобы сказать приветственную речь.

— Дорогие товарищи! — сказал он. — Позвольте от вашего, а так же своего личного имени поприветствовать дорогих гостей — Ваню и его доброго друга по прозвищу Аян… Настоящего самородного мамонта!

Бурные аплодисменты поднялись над селом. Народ искренне радовался речи председателя.

— Теперь, когда произошла смычка не только города с деревней, но и деревни со всей окружающей средой, не удивительно, что ожили мамонты… Осуществилась мечта поколений… Теперь наша жизнь будет еще краше и богаче. Мы прошли большой путь! Но сделать предстоит еще больше. Посмотрите на этого мамонтенка! Он еще молодой. Но по силе не уступит коню-тяжеловозу. А вырастет — будет сильнее трактора. И горючки ему не надо.

Три сеялки за собой потащит и засеет наши поля. Опять же, товарищи, проблема шерстистости! Сколько шерсти дает мамонт — столько не дает ни одна овца… Короче говоря, мамонты — это и тягло, и шерсть, и мясо, и молоко. И знаменитая мамонтовая кость, которая, как известно, идет в заграницу. А это уже валюта, товарищи! Я уже звонил в Чукотский автономный округ, чтобы нам командировали резчика. Каждый ребенок нашего колхоза будет мастерски резать мамонтовую кость! Скажем спасибо Ване за то, что он оживил и сохранил мамонтенка Аяна! Теперь дело за малым — создать полноценное стадо мамонтов. И тут мы поможем нашим ученым своим трудом и кормами! Правильно я сказал, товарищи?!

— Правильно! — зашумел народ.

— Здорово сказал!

— Ур-ра!

А какая-то старушка подошла к Ване и трижды поцеловала его. А мамонтенка осенила трехперстным крестом.

— Дети! Не обращайте внимание! — сказала антирелигиозным голосом молодая учительница биологии. — Еще раз поприветствуем Ваню и Аяна — салютом!

Ваню втащили на трибуну для ответного слова.

— Постараюсь… оправдать… ваше… доверие! — сказал Ваня, вконец засмущавшись и готовый заплакать от волнения. — Я его доведу… и сдам ученым… согласно накладной!

— Мы верим тебе, Ваня!

— Такой доведет!

— Слава первому русскому мамонтоводу Ване Гудкову!

— Ура! — кричал народ. Очень нравился людям Ваня.

— Будете хорошо учиться и любить природу, станете как Ваня! — сказала учительница. — Хотите быть мамонтоводами!?

— Хотим-хотим! — закричали дети.

— Аянчик, на конфетку!

— Возьми пряничек!

— Аянчик, миленький! — восхищались юннатовцы.

У магазина «Воды-соки» стояла длинная очередь. Но и она стала распадаться. Всем хотелось увидеть живого мамонтенка. Какой-то сомнительный дядечка с красным лицом подошел к Аяну, запев: