Юлия Нифонтова - Шиза. История одной клички [Повесть]

Первое, что увидела утром, едва открыв глаза — стоящий посреди комнаты вместо стола мотоцикл «Ява», сделанный из чистого золота. Судорожные попытки растолкать Антипа, как обычно, ни к чему не привели. Пытаясь справиться со сбившимся дыханием, Янка двинулась вперёд, протягивая дрожащие руки к новоявленному чуду. Прикоснувшись к холодному блестящему боку мотоцикла, она несколько секунд стояла, не веря своим глазам. Наконец картинка дрогнула и стала меняться. Когда взгляд прояснился от наваждения, Янка увидела, что стоит перед столом, на котором лежит пачка сигарет «Золотая Ява». По спине пробежал лёгкий холодок.

— Янка-шиза на грани криза, — деловито сообщил гладкощёкий холёный диктор из утренней программы новостей. Янка медленно перевела безумный взгляд на экран включившегося непонятным образом телевизора:

— КТО?

— Повторяю, шиза на краю кар-ни-за, — с плохо скрываемой издёвкой по слогам отчеканил диктор и как ни в чём не бывало продолжил: — Кризис верхних эшелонов власти в Южной Корее…

— Капец! — Янка на ватных ногах вернулась к дивану, постояла какое-то время, а затем рухнула как подкошенная и замерла без движения.

Обрывки странных неясных воспоминаний проносились перед ней. Мелкие незначительные детали прежней жизни, о которых она старалась забыть или вовсе никогда не помнила раньше, беспорядочно роились перед её мысленным взором. Безобразно согнутая дверь взломанного киоска, алюминиевая кружка на чужой даче, коричневая от многолетнего чайного налёта, крупный циферблат наручных часов на загорелой руке Гвоздева, маленький тёмно-зеленый почтовый ящик, запертый на несуразно большой амбарный замок, подъезд, где целовались с Аграновичем, пуговица на его пальто, блестящая и отполированная, будто сделанная из чёрного камня.

Немного оттаяв, как фарш, вынутый из морозилки, Янка, превозмогая навалившееся бессилие, с трудом стала одеваться, боясь глядеть по сторонам, чтобы не обнаружить ещё какой-нибудь «сюрприз». Страх гнал Янку прочь из квартиры — к людям. Она теперь очень хорошо понимала, почему городские сумасшедшие так любят бродить по улицам. Только внутри толпы, живущей повседневными заботами простой понятной жизни, страх терял часть своей силы и ослаблял узду. Янка приобрела множество новых привычек: подолгу бесцельно ходить по городу, не поворачиваться спиной к открытой двери, не выключать на ночь свет и не смотреть в зеркала. Она больше не тратила время на макияж. Хотя вроде бы совсем недавно считала неприличным выйти, не накрасив тушью ресницы — всё равно что голой.

Но сегодня, торопливо умываясь, она забылась и рефлекторно взглянула в большое зеркало в ванной. Из туманного Зазеркалья на неё смотрело остановившимися глазами, затянутыми мутной жёлтой плёнкой, её мёртвое отражение с землисто-зелёным лицом и полуоткрытым чёрным провалом рта, перепачканным зубной пастой. Янка вскрикнула. Голос дрогнул и сломался. Отражение перестало быть послушным и, вместо того чтобы повторить движения за своей хозяйкой, вдруг искривилось ненавидящей торжествующей улыбкой: «Ты моя! Уже скоро!» Янка похолодела. Сердце на миг замерло, а затем глухо забухало, с болью сотрясая грудную клетку, всё тело, пол под ногами и пространство вокруг.

Янка очнулась бегущей в домашних шлёпанцах по незнакомой улице с зубной щёткой в руке. Растерянно пыталась сообразить, где находится. Случайно Янка встретилась взглядом с идущей навстречу молодой беременной женщиной в светлом плаще и розовом берете. Беременная тоже оказалась обладателем знакомого жуткого лица — Янкиного лица! Только на этот раз ненавистная злобная усмешка носила оттенок удивления. Не в силах выдержать обмороженного взгляда, Янка попятилась, пока не упёрлась спиной в стену. Боясь потерять сознание и ведя неравный бой с подкатывающей тошнотой, она медленно посмотрела вокруг. Интуитивно стала нашаривать висевший на груди перстень, но вспомнила, что давно уже смирилась с его потерей. Это открытие не добавило оптимизма.

Оглядевшись, Янка с ужасом обнаружила, что все прохожие, идущие по улице, стоящие на остановке пассажиры городского транспорта, водители проезжающих автомобилей — все люди вокруг имели одинаковые, словно приросшие посмертные маски. Казалось, что в городе идёт странный будничный Хэллоуин и всех жителей города обязали не выходить из дома без страшных масок. Но по каким-то неведомым торговым хитросплетениям во все магазины города завезли маски только с Янки-ной мёртвой жёлто-зелёной физиономией. Несчастные обыватели, тяжко вздохнув, смирились со своей участью и, напялив одинаковые силиконовые страшилки без намёка на праздничное настроение, пошли на работу и по своим обычным делам. Теперь напугавшее Янку собственное отражение смотрело на неё многократно умноженным: из-под седой бороды хромого старичка в кепке, из двойной коляски, везущей малышей-близнецов, из окон проезжающего мимо троллейбуса номер шесть. Отовсюду!