Милорад Павич - Ночная книга

Пока капитан отдавал последние распоряжения, на борт проститься с ним поднялся его дядя. Он ненадолго оказался один в капитанской каюте и воспользовался этим, чтобы быстро опрокинуть стаканчик рома. Потом он налил второй и огляделся. Дядя капитана был человеком, которому ноги служили хуже, чем руки, а его короткая двухцветная борода торчала, как иголки ежа. Каждый день после обеда он ложился поспать, а проснувшись, некоторое время лежал, думая, что он на самом деле не он, а его покойная мать. Он просто чувствовал, что в этот момент настолько похож на нее, что смотрит на мир ее глазами. Так оно, в сущности, и было. Пропустив еще один стаканчик рома, он подошел к столу, к которому был привинчен принадлежавший капитану ящик для письменных принадлежностей. Без колебаний, глядя глазами своей покойной матери, он открыл ящик. Оглянулся и, нажав на секретную пружину, открыл потайное отделение и обнаружил в нем два перстня с драгоценными камнями и несколько золотых и серебряных гульденов. Все это он торопливо сунул в карман, но как раз в этот момент капитан вернулся в каюту и застал его за этим. Зная по опыту, с кем имеет дело, он грубо вытащил из кармана у дяди украденные ценности, а когда тот под парами рома хотел оказать сопротивление, капитан толкнул его прямо в кресло «с ушами». Дядя из него больше не встал. Тщетно тряс его изумленный капитан. Дядя лежал мертвый в кресле мастера Топена. На другой день капитан приказал спустить кресло из каюты на причал и продать первому попавшемуся старьевщику.

В антикварном магазине, специализирующемся на редкостях, который держал на припортовой площади Роттердама один еврей, внимание секретаря амстердамского Рейксмюсеума молодого господина Роела Йонгстры привлекло кресло. Он нередко заходил сюда, и владелец магазина знал, что господин Роел Йонгстра для нужд учреждения, в котором работает, время от времени приобретает у него редкостные и красивые вещи. На этот раз покупатель хотел найти что-нибудь для пополнения интерьера кабинета вице-директора Рейксмюсеума. За этим он сюда и пришел.

– Когда оно сделано? – спросил молодой господин и получил ответ, на который и рассчитывал:

– В конце восемнадцатого или в начале девятнадцатого века. Кресло выглядело заманчиво, но господин Роел Йонгстра заметил, что его ножки незначительно повреждены. Казалось, в них вворачивали шурупы, и древесина немного расщепилась. Он спросил об этом продавца, но тот сказал, что если кресло будет куплено, то специалист-столяр подпилит все четыре ножки и дефект будет устранен. Речь шла об одном сантиметре. Нужно было также привести в порядок и конский волос, которым были набиты сиденье, спинка и подлокотники. Да и кожаная обивка требовала замены, потому что на подлокотниках она стала такой блестящей, что в нее можно было смотреться, как в зеркало.

Прервав их диалог, в магазин вошла старушонка.

– Меня зовут Элодия, – сказала она, хотя никто не задавал ей никаких вопросов.

На голове у нее была шляпка с множеством пчел, сделанных из шелка. Говорила она медленно, и ее интересовало, нет ли у хозяина магазина какого-нибудь венецианского зеркала. Ее нисколько не смущало, что она прервала и разговор, и сделку между продавцом и покупателем кресла господином Роелом Йонгстрой. Когда оставшийся в высшей степени учтивым продавец показал ей одно из висящих на стене зеркал, старушонке, увидевшей в нем свое лицо, вдруг стало плохо.

– Присядьте, прошу вас, сейчас я принесу вам воды.

С этими словами продавец поспешил куда-то в заднюю часть магазина, а старушонка повалилась прямо в кресло, обитое старой кожей.

– Нет! – вскрикнул господин Роел Йонгстра, но было поздно.

Старушонка лежала мертвой в кресле, несущем смерть.

– И еще один, последний вопрос, – сказал гость. – Ответьте, господин профессор, вы действительно родились под знаком змеи?

– Да, по календарю ацтеков. Такой календарь в виде диска, сделанный из перемолотого камня, вы, должно быть, когда-нибудь видели.

– Почему вы об этом написали?

– В знак уважения к своему деду. Он жил в Мексике десять лет, там он и умер.

– В вашей биографии говорится, что вы обладаете исключительными дипломатическими и сексуальными способностями. Почему вы так написали? Как можно говорить такое о себе самом?

– Во-первых, это не я написал, так написано в ацтекском гороскопе, где каждому дню года дано толкование, в том числе и дню моего рождения, пятнадцатого октября. Там сказано именно это.