Извас Фрай - Книга Извращений

Тебя начнёт тошнить от Ражаева – да кем он вообще себя возомнил?!

Ты молча встанешь и выйдешь из кабинета. Монро крикнет тебе вслед:

– Эй, милый, подожди!

И потом, когда ты закроешь дверь:

– Я тебя обидел?!

Нет. Тебе он надоесть. Один и тот же человек – очень быстро перестанет тебя интересовать. Поэтому – у тебя будет много знакомых, но совсем мало друзей.

Ты пойдёшь на автозаправку; купишь там канистру бензина. Ты вернёшься к себе в студию, все стены которой будут заставлены полотнами, а пол – красками, кистями и мольбертами. И обольёшь всё бензином, чиркнешь зажигалкой – бросишь её и убежишь.

Ни одна твоя работа – не переживёт самого жестокого из критиков – тебя.

Ты нарисуешь ещё много картины; но в тот день – твоё творчество понесёт невосполнимые потери. Впрочем, кроме нескольких работ, ты никогда не будешь считать, что твоё творчество – достойно жить.

Ты почувствуешь себя героем. На самом деле – ты будешь сумасшедшим.

И первым, что ты сделаешь, когда вернёшься домой – будешь рисовать. Ты попытаешь выразить храбрость через цвет. Это – будет самая эпическая твоя картина. Впрочем – все картины героические; они пытаются победить смерть.

Спустя несколько часов, когда с делом будет покончено, ты выйдешь на улицу и застанешь свою студию, окружённую пожарными. Ты пройдёшь мимо, быстро потеряв к этому всякий интерес. Чёрный дым – станет символом твоего триумфа над своим кошмаром.

В голове у тебя будет играть «Ода к радости» Бетховена. Ты будешь улыбаться и чуть не подпрыгивать от счастья. В тот день – ты потерял сотни миллионов долларов и всеобщее уважение. Скорее всего, тебя признают психически больным и приговорят к принудительному лечению; а единственным твоим оправданием будет: «Иногда, человек срывается».

Ты снова будешь бедным художником; никому не нужный – вольный делать всё, что хочешь.

Но что будет первым, что ты сделаешь в новой главе истории своей жизни?

Первым делом – ты отправишься в кафе «La Rotonde», в которое часто будешь заходить во времена своей мятежной юности. Теперь, ты вернёшься сюда уже взрослым человеком – и снова станешь молодым.

Там – всегда будет бурлить жизнь. Хозяин будет протирать стаканы, глядя в зал за официантами, разносившими подносы с луковым супом, вином и кофе – и стараться их не уронить на головы какому-нибудь писателю, философу или художнику – что у них не всегда будет получаться.

Почти у каждого из посетителей на столе будет чашка кофе и сигарета во рту – по которой будет не сложно определить социальное и финансовое положение гостя. Некоторые – будут сидеть по углам и играть в карты; некоторые – станут скрывать свои лица под вчерашними газетами; некоторые – будут что-то писать в школьных тетрадках или на салфетках – и не обращать ни на кого внимания.

Когда-то давно, ты любил сидеть здесь до закрытия, растягивая чашку с кофе на восемь часов, пользуясь любовью хозяина кафе к искусству. Но к тому времени, когда ты придёшь сюда – давно уже пройдут те времена, когда ты жил у Сеньоры – и не знал, что будешь есть завтра. В те времена – ты будешь рисовать, чтобы не умереть с голоду. Ты сядешь за столик и будешь думать о своей жизни.

Знаешь ли ты свою историю? Никто её не знает – потому что мы начинаем проживать её с середины. История становится историей, когда её повторяют – раз за разом.

В те времена – ты мог рисовать на всём; лишь бы рисовать – и неважно чем. Кофе – не много чем хуже чёрной акварели. Ручки и карандаши – лишь бы оставались следы на бумаге.

Ты подойдёшь к свободному месту у барной стойки и крикнешь:

– Ги, виски мне!

Времена пройдут – и только старик Гийом останется здесь: будет делать кофе и разливать виски.

Этот старик – сделает для искусства больше многочисленных меценатов и артотропов тем, что позволит себе роскошь налить бедному художнику чашку кофе с молоком – не слишком часто, чтобы не наглели, но и не слишком редко, чтобы не дать беднягам окоченеть в холодной зимней столице с холоду. Он нальёт тебе полный стакан виски – ты благодарно кивнёшь, отметив, что старик Ги – как всегда угадал с его вкусами и финансовым положением. Ги случайно бросит взгляд на гостя, сидящего в углу и потягивавшего трубку. Ги скажет тебе:

– Я вижу, что наша знаменитость снова здесь и может, наконец, расплатиться по счёту.

Ты смущённо опустишь глаза и потянешься за кошельком. Достанешь оттуда восемь купюр по сто протянешь Ги. Тот возьмёт их, пересчитает и улыбнётся.