Вадим Панов - Третья глава (МАКАМ VI. Никто)

Все знали, что Мастерам говорили «вы» и Молох, и Мамона.

– У нас есть дело, – сухо сообщил Ястребиный, разглядывая Мастера: невысокого, очень худого мужчину с острым, словно у мыши, лицом, губами в едва заметную линию и серыми глазами. Мужчина носил очки в тонкой металлической оправе, одевался в потёртую робу и стоптанные ботинки. – Авадонна, покажи.

Карлик ловко запрыгнул на грязный, но крепкий табурет, водрузил на стол ковчег и осторожно развернул ткань.

– Похороните его под именем Безликин Савелий Григорьевич. И примите все меры, чтобы он не поднялся.

– Внутри прах? – поинтересовался Мастер, не прикасаясь к ковчегу.

– Всё, что осталось после Костра Инквизиции.

– Такой прах неспособен подняться.

– Этот – способен.

– Гм… – Мастер посмотрел сначала на Авадонну, затем на Гаапа, вздохнул, но спорить не стал. – Когда нужен камень?

– Мы не хотели бы затягивать процедуру похорон, – Ястребиный растянул в усмешке губы.

– Скоро Великое Полнолуние, – прищурился Мастер. – Если сделаю камень в ту ночь, он обретёт дополнительную силу, и прах точно не поднимется. – Помолчал и добавил: – Даже если он принадлежит Древнему.

– Но ведь мы все знаем, что это не так, – тут же проговорил Авадонна, заметив, как вздрогнул Ястребиный.

– Мы все знаем, что мне всё равно, – бесстрастно ответил Мастер.

– В таком случае, договорились, – подытожил Гаап. – В Великое Полнолуние.

– Слышал, ты стал Архивариусом?

– Каким?

– Не каким, а кем, – усмехнулся карлик. – Тебе не удастся меня обмануть, Обуза, мы ведь друзья, а друзей не обманывают.

– Мы друзья? – уточнил Виссарион.

– У тебя есть иное мнение на этот счёт? – поднял брови Авадонна.

Ушастый вздохнул и отрицательно покачал головой.

Он не ожидал увидеть карлика. В смысле, ожидал, но не так… в смысле, как посетителя… то есть не думал, что Авадонна догадается об Архиве… В общем, Обуза по обыкновению запутался и привычно положился на кривую, которая, как правило, его вывозила.

– Письмо от господина Шаба я получил совсем недавно, – сообщил он, как бы извиняясь, что не поделился радостью с другом. – И до сих пор пребываю в некоторой растерянности.

– Прекрасно понимаю, – рассмеялся карлик.

– Правда?

– Нет.

– Но всё равно спасибо за поддержку.

– Не за что… – махнул рукой Авадонна.

Он явился в «Потёртые страницы» неожиданно. Поговорил о Пророчестве – Обуза, который не нашёл ничего похожего даже в Архиве, развёл руками с предельной искренностью, – затем спросил насчёт каких-то книг, старинных, но сейчас совершенно ненужных, и после задал неожиданный вопрос.

– Ты уже начал разбираться в хозяйстве?

– Да, – подтвердил Виссарион. – И с тех пор мало сплю.

– Интересно?

– Безумно.

– А есть в Архиве информация, которую ты имеешь право разглашать? – дипломатично поинтересовался карлик.

В ответ Ушастый тяжело вздохнул.

Несмотря на широко распространённое мнение, Архивариусы не владели информацией, а берегли её, и многие документы, вроде секретных договоров и личных клятв, были им недоступны. Однако открытые разделы Архива содержали такой пласт знаний, что фраза Шаба насчёт «величайшего сокровища» не выглядела преувеличением.

– Что вам нужно? – тихо спросил Виссарион.

– Я… – было видно, что Авадонне нелегко даются слова, ему стыдно признаваться в поражении, но не признаться он не может. – Я переоценил себя, Обуза. Я затеял очень серьёзную интригу, поставил под угрозу свою жизнь… Не положение, а именно жизнь! Но не могу довести дело до конца. Стараюсь, но не могу. У меня не получается то, что я хочу.

– Что вам нужно?

– Библиотека символов Крепости, – быстро ответил карлик. – Она есть в архиве.

– Есть, – кивнул Виссарион. – Я не видел книгу, но название в каталоге указано.

– Принеси! – у Авадонны вспыхнули глаза.

– Взамен вы отдадите мне Книгу Жизни, которой я расплатился с Барадьером, – твёрдо сказал Обуза. – Она у вас.

Он не спрашивал, а карлик не отрицал.

Книга Жизни, одна из величайших Пяти, попала к Обузе после гибели Древних, но он был вынужден отдать её Авадонне. Потому что тогда он был много слабее баала.

Сейчас они как минимум сравнялись.

– Это очень опасная просьба, – негромко произнёс карлик, пристально глядя на ушастого. – Опасная и жёсткая, потому что у меня нет выбора.

– Помните о том, что мы друзья, – в тон ему отозвался Виссарион. – И сейчас навеки скрепляем нашу дружбу.