Жужа Тури - Под одной крышей

Малика снова легла на постель, прижала руки к часто поднимавшейся и опускавшейся груди. «Спокойствие, Мали, — строго приказывала она себе, — все зависит от тебя самой!»

За дверью слышатся шаги, вытаскивают что-то тяжелое. Опять все в сборе, полдома помогает переезжать чете Палфи. «Значит, они получили квартиру и даже не сочли нужным поставить в известность ответственного съемщика и хозяина дома. Эгон пусть лопнет от злости, а меня уже не интересуют Палфи. Все это смахивает на какой-то детективный роман; человек затаив дыхание ждет, когда повернется ключ в замке, придает своему лицу безразличное выражение, голос его неестественно медоточивый, примирительный… а вот наконец-то и Эгон!»

— Добро пожаловать, — встретила Малика входившего барона, вяло поднимаясь с постели. — Видимо, я уснула, но не удивляйтесь, в последнее время мне пришлось много волноваться. Может быть, потом приготовлю что-нибудь горячее, хотя и нет особого желания торчать на кухне…

Она запнулась в нерешительности: говорить или не надо о переезде Палфи? Слегка передернула плечами. Пусть Эгон сам заметит, все сразу заметит… При этой мысли Малика злорадно ухмыльнулась. Барон сказал:

— Неважно, Амелия, перекусим чего-нибудь так.

На столе рядом с огромным караваем хлеба появилось сало, ветчина и малосольные огурцы в стеклянной банке. Отменно засаливает их старуха, Малика иногда съедает штук десять зараз, просто так, без ничего, но сейчас лишь нехотя съела один огурчик и запила его целым стаканом рассола.

— Хотите? — спросила она, собираясь налить мужу.

— Нет, не надо. Вам тоже не следовало бы.

— Почему? И вообще, откуда вы можете знать, что мне следовало бы, а что нет?

Спохватившись, она засмеялась и снова обрела хладнокровие, замяукала своим безразлично-певучим голосом, забравшись с ногами в кресло.

— Я собираюсь в кино, вы не пойдете? Есть сеанс в одиннадцать часов. — Глаза ее вдруг дрогнули, это опять неосмотрительность. Вдруг Эгон согласится, хотя он и не ходит в кино, так как в хронике показывают всякие демократические преобразования и эпизоды войны, а Эгон этого терпеть не может, что, между прочим, также характеризует его — не обязательно же смотреть хронику, можно поболтать с соседом.

— Вы же знаете, Амелия, что я не посещаю увеселительных мест, но вы не смущайтесь, идите.

Услышав ответ мужа, Малика облегченно вздохнула и снова засмеялась.

— И не подумаю смущаться. Мы предоставляем друг другу полную свободу, вы тоже ходите куда захотите, не так ли?

— Но разумеется, в известных пределах…

— И вы говорите мне это?

Вот это разговор! Питю лопнет со смеху, когда она расскажет ему о нем, и у него еще поворачивается язык говорить о каких-то пределах! На густых рыжих усах барона повисла крошка, Малика нагнулась и ловким щелчком сбила ее. Муж подался назад:

— Что там?

— Крошка, — сказала Малика, — она делала вас таким комичным. После кино я загляну к Берте, надеюсь, вы тоже придете?

— К сожалению, не смогу. После обеда должен уехать домой.

— Какое убожество, эти отправляют туда только два поезда в сутки, а тут всего каких-нибудь тридцать километров. Раньше добирались до Пешта за двадцать пять минут.

— Автомашиной.

— Не пешком, конечно. А теперь, какие бы неотложные дела ни ждали, раньше утра в Пешт не приедешь, верно?

— Пока что действительно так.

Малика начала собираться, неторопливо, обстоятельно, как человек, которому некуда спешить. Вышла в ванную, оставила двери открытыми и оттуда продолжала разговор с мужем:

— А что у вас за дела, если не секрет?

— Надо встретиться кое с кем.

— Где?

Барон не любил разговаривать с женой на расстоянии, поэтому дождался ее возвращения и только тогда ответил:

— На улице Дамянича и в других местах. Боюсь, что на вокзал приду в последнюю минуту и тогда опять буду вынужден стоять в вагоне до самого дома, а это все-таки утомительно.

— Зато в пять часов будете в Чобаде, не велика беда, постоите. А если опоздаете?

— Это исключено, вы же знаете меня, Амелия.

Как же, у барона Эгона Вайтаи есть и положительные качества, в частности он никогда не опаздывает на поезд. Вырвавшийся из глубины души вздох облегчения Малика сдерживала до самой лестничной клетки, здесь же дала волю своему ликованию и устремилась вниз.

Пышный хвост ее светлых волос хлопал по спине, каблуки дробно стучали по мостовой.

Барон Вайтаи стоял у окна и смотрел вслед жене. Амелия собралась в кино, а между тем повернула в сторону набережной Дуная. Очевидно, спускаясь по лестнице, передумала и сначала зайдет к Берте, на Розовый холм, уговорит там нескольких человек и в кино пойдет вместе с ними. Эта мелочь тоже характеризует непостоянство Амелии.