Джулиана Маклейн - Цвет судьбы

– Подожди секунду… – Райан пошел за ней к дверям. – Есть ведь очень простой способ выяснить, твоя дочь Марисса или нет. Можно пройти тест на определение отцовства – точнее, материнства. Процедура очень простая, и уже через неделю мы получим ответ. Можно даже записаться на тестирование по Интернету. Если, конечно, Марисса не будет против.

– Разумеется, буду только «за», – откликнулась я, догоняя их в прихожей. – В колледж я не поеду, сначала давайте разберемся с этим. И… Кейт, прости меня. Я не хочу разрушать твои надежды. Страшно представить, каково тебе было потерять ребенка, но… прости, вряд ли я твоя дочь.

– Наверное, ты права, – ответила она. – А теперь я пойду.

Она ушла, не поцеловав Райана на прощание. Я стояла на пороге, вздрагивая от пронзительного холода, и смотрела, как она садится в машину и выезжает на шоссе. Мне было за нее страшно.

– Давай закажем тестирование, – предложил Райан, направляясь к компьютеру.

Я захлопнула дверь и пошла за ним следом.

– Райан, ты ведь не думаешь, что это правда?

– Понятия не имею, – ответил он. – Но Кейт должна получить ответ, каким бы он ни был.

Тем утром мы с Райаном поехали в больницу. Пока он листал медицинскую карту бабушки, я села у кровати и взяла ее за руку.

– Бабуля, я тебе кое-что принесла. Помнишь Буббу?

Я положила медвежонка рядом с ней на подушку, прижав к ее щеке, и с волнением ждала хоть какого-нибудь ответа – быть может, слабого движения руки или трепетания век.

Ответа не было. Лишь уныло, размеренно пищал монитор да шумел вентилятор, нагоняя воздух в изношенные старческие легкие.

– Бабуля, – продолжала я, сжав ее бледную руку с синими прожилками вен, – я должна тебя кое о чем спросить. И если бы ты только знала, как мне нужен ответ!

«Би-ип… би-ип… би-ип…»

– Кейт кое в чем нам призналась, – продолжала я. – Оказывается, она забеременела в шестнадцать лет. Представляешь? Тяжело ей пришлось, верно? А за две недели до родов она попала в автокатастрофу и потеряла ребенка. Это стало для нее страшным горем, от которого она так и не смогла оправиться. Но вот что по-настоящему странно, – продолжала я, наклонившись к бабуле, – в ночь автокатастрофы она везла с собой Буббу. Нашего Буббу, мишку, которого ты мне подарила. В то время он был ее любимой игрушкой. Удивительно, правда?

«Би-ип… би-ип… би-ип…»

– Буббу сшила для Кейт ее мама, а сама Кейт зашила ему в грудь маленькое войлочное сердечко. В этом сердечке, говорила ей мама, хранится любовь. Знаешь, бабуля, мне кажется теперь, что эту любовь я всегда чувствовала.

Я с трудом сглотнула и сделала глубокий вздох.

– Бабуля, я очень люблю Кейт и не хочу ее потерять. И Райан ее любит. Сейчас она совсем запуталась. И мы тоже. Я задам тебе один вопрос, бабуля: знаю, ты не сможешь ответить, но все равно я спрошу… – Я снова сглотнула и крепко сжала ее руку. – Скажи, я родная дочь Абигейл? Или меня удочерили?

Снова я ждала какого-нибудь знака – трепетания ресниц, слабого пожатия руки.

И снова не дождалась.

Что-то сжало мне горло, и стало трудно дышать.

– Бабуля, как же я по тебе скучаю! – прошептала я. – Как мне плохо без тебя!

Я убрала с ее лица прядь волос и тихо зарыдала – и плакала, пока Райан, неслышно подойдя, не положил руку мне на плечо.

Кейт Уортингтон

Да. Все так.

Последние два года я жила «под прикрытием».

Сбежала в Новую Шотландию – подальше от наркодилера, которому задолжал мой покойный муж. Сменила имя, придумала новую личность, нашла работу в доме престарелых.

Остальное вы уже знаете. Меня наняла чудесная семья из Честера. Что свело меня с ними – случай, судьба, бог? Не знаю. Просто не знаю.

Да и так ли важно?

Сколько раз, возводя глаза к звездному небу, я молилась о том, чтобы у моего ребенка жизнь сложилась лучше, чем у меня? Счастливо, словно в сказке – как у детей тех «богатых и знаменитых», что плавают на собственных яхтах и каждое лето отправляются на Честерские гонки?

Должно быть, та давняя мечта о свободе и исполнении желаний и привела меня в Новую Шотландию. Когда я спросила себя, куда бежать из собственной жизни, превратившейся в тюрьму, внутренний голос ответил: туда, в край мечты.

А может быть, где-то в глубине души я знала, что встречу там свою дочь? Что однажды мои молитвы будут услышаны?

Что, если Марисса Смит и есть тот нерожденный ребенок, которого я потеряла двадцать лет назад?