Кэт Кроули - Любовь в каждой строчке

– Так как прошел твой двенадцатый класс? – спрашиваю я, чтобы начать разговор.

– Нормально, – отвечает она, не отрываясь от работы.

– И ты теперь будешь изучать биологию морской среды?

Она кивает и продолжает вписывать названия книг.

– А Кэл? Как он?

– Генри, я занята, – говорит она наконец. – Здесь полно книг, а твой отец дал мне всего месяц. Этого недостаточно, даже если работать сутками.

– Давай помогу тебе.

– Генри, мне не нужна помощь, – отвечает она резко.

– Мы ссоримся? – удивляюсь я.

– Нет. Просто мне нужно сосредоточиться.

И тут я спрашиваю:

– Мы вчера целовались?

– Конечно, целовались, – говорит она. – Потом я пошла в туалет и попила воды из бачка.

– Рэйчел, можно же было просто ответить «нет»!

– Она обнаружила тебя возле контейнера для использованных прокладок, – охотно сообщает мне Джордж.

Мы разговариваем с ней позднее, в субботу. Разумеется, мне неловко, но Рэйчел сердится не поэтому.

Обслуживаю покупателей и наблюдаю за ней. Точно помню – она подтвердила, что мы друзья. Хорошие друзья. Помню, она извинилась, что не писала. Но другие детали вылетели из головы. Около часа дня в магазин заходит Лола, и я спрашиваю, что помнит она. Ничего нового, еще один рассказ о том, как я упал и заполз в женский туалет.

– Тебе правда не стоит пить, – подытоживает она.

– Да знаю я.

– Итак, – говорит она, разворачивая мятный леденец, – The Hollows распадается. Вчера Хироко заявила, что едет в Америку – будет учиться играть на ударных. Конец нам. Четыре года работы коту под хвост. – Она бросает леденец мне в голову, и он отскакивает в сторону. – Извини. Но мне стало легче.

– Рад был помочь!

– Я как раз договорилась о регулярных выступлениях в «Хаш». Теперь придется отказаться.

– Можно найти замену.

– Хироко незаменимая. Я больше ни с кем не смогу сочинять. И выступать ни с кем другим не хочу. Она уезжает, значит, с The Hollows покончено. Последний раз выступаем в «Прачечной» в День святого Валентина.

Она опять швыряется леденцом, и я даже отодвигаюсь, чтобы Лола попала им в цель. Новости плохие, трудно найти слова, чтобы подбодрить ее. Она одержима The Hollows, это ее любовь, то, что всецело ее поглотило с тех пор, как в восьмом классе в очереди за билетами на Warpaint она познакомилась с Хироко.

Продав несколько книг, я возвращаюсь. Лола смотрит в сторону «Библиотеки писем».

– Ты прав. Рэйчел не в духе.

Лола идет к ней – вдруг удастся что-нибудь разведать. Они болтают. Смеются. Рэйчел, качая головой, продолжает раскладывать по порядку книги. Лола наблюдает за ней, они еще некоторое время разговаривают.

– Ночью вы не ссорились, – чуть позже докладывает она мне, – наоборот, решили остаться друзьями. Ты все-таки поцеловал ее, но это не страшно. Поцелуй напомнил ей бывшего бойфренда, Джоэла. Вот и все.

Делаю вид, что доволен новостями. Да я и в самом деле доволен.

– Значит, хорошо поцеловал, раз она заскучала по Джоэлу.

– Это мы не обсуждали, – осадила меня Лола. Она написала адрес на клочке бумаги. – У Джастина Кента в эту пятницу вечеринка. Мы с Хироко выступаем в предпредпоследний раз. Пригласи Рэйчел. Пусть развлечется.

Легко сказать «пригласи»…

К пятнице я оказываюсь в трудном положении. Всю неделю я был приветлив, ждал, что Рэйчел снова станет собой. Но каждый день она проходила мимо меня, прямиком в «Библиотеку писем» и работала без перерывов до самого обеда. Только тогда исчезала на полчаса. К Фрэнку Рэйчел не ходит. Знаю, потому что искал ее и там.

Похожую игру в молчанку затеяла с Мартином Джордж. Или даже так: с Мартином в лучшем случае играет в молчанку. А если не повезет, сестра понукает им и засекает время перерывов.

– Мы не так много платим за эту работу, чтобы считать каждую минуту, – напомнил я Джордж в среду, но в ответ услышал, что Мартин на испытательном сроке, а командует здесь она.

Как ни странно, Мартину, похоже, нравится иметь дело с Джордж. Его забавляет все, что бы она ни вытворяла.

– Что ты читаешь? – спрашивает он у моей сестры в пятницу после обеда.

– «Метаморфозы» Кафки.

– И о чем это?

– Парень становится гигантским жуком и в конце концов умирает.

– Не очень оптимистично, – замечает Мартин.

– Сама жизнь неоптимистична.

– Как тебе удается читать столько книг? – спрашивает он, и Джордж отрывается от Кафки, заложив страницу большим пальцем.

– Я чокнутая школьница. Надо же как-то время убивать.

Она встает, и Рэй Брэдбери спрыгивает с ее колен на Мартина. Тот чешет кота за ухом, и Рэй мурлычет.