Вячеслав Солдатенко - Когда утонет черепаха

Словно бесы пустых надежд, снова позвонили продюсеры. Над их макушками качались пальмы. Пляши, говорят, нашёлся заказчик. Прямо на пляже. Жена губернатора Выдропужской области, Тамара Ивановна, оценила сценарий. Деньги у неё есть, никаких фондов ждать не надо.

– А ей это зачем?

– Может себе позволить.

– Так что, дописывать сценарий?

– Не спеши. У Тамары Ивановны есть пожелания.

– Она хочет в соавторы?

Тимур и Володя переглянулись подозрительно.

– Нет. Автором останешься ты. Но Тамара Ивановна не хочет боевик.

– А что она хочет? Простого астрального секса?

– Почти угадал. Надо всё переделать в любовную драму.

– Какая драма? У нас там взрывы и автоматчики бегают.

– Автоматы сократим.

– Как? Заменим на изящные веера?

– Пашенька, не кипятись. Ты же профессионал. Наоборот, интересная задача. Сделать шедевр, невзирая на помощь Тамары Ивановны. Знаешь принцип работы мозга? Чем больше ограничений, тем лучше результат.

Паша представил, как обе его руки удлиняются, сквозь монитор хватают продюсеров за шеи и душат, душат. Ответив кратко, но ёмко, он закрыл крышку ноутбука. Прошёл час. Продюсеры перезвонили как ни в чём не бывало. Это ещё не всё, говорят. В фильме должна быть реклама сыра. У Тамары Ивановны небольшой сырный заводик под Ярославлем. Называется «Луна».

– Глупое название.

– Тамара Ивановна и сама необычная женщина. Она в детстве мечтала укусить Луну.

– Всё?

– Нет. Герои должны уехать на остров. Оба. И там предаться страсти. Тамара Ивановна хочет больше природы и моря. И пусть всё будет медленно и романтично. Герой сначала влюблён в другую женщину, непременно с клятвой верности. А героине вообще не до замужества. Она устала от житейских бурь.

– Подождите, я запишу.

– Записывай: сыр, остров, природа, клятва верности.

– А я могу поговорить с Тамарой Ивановной?

– Обязательно. Но потом. Сейчас вам лучше порознь творить.

– Нервная?

– Скажем так, подход нужен.

Паша нашёл силы для благодарности. Сказал – «ну, спасибо, мужики». У них тоже работа трудная. Обидчивых уговаривать, от агрессивных уворачиваться.

Паша знает секрет успешных дел. Их надо начинать немедленно. Пока не остыла злость. Не тратя времени на кофе, он сел писать. Будь он мультипликационным героем, сейчас бы у него снова дымилась клавиатура.

…Никто не знал, что она дочь генерала. Думали, просто девушка с вредным характером. В управлении таких по пять штук в каждом кабинете. Пришла из академии. Ноги, талия, грудь – всё сдала на «отлично». Её распределили к другим красавицам, в отдел кадров. Основная задача этого подразделения – украшать собой управление.

В отделе кадров любили Тома Ларсена. Всегда выбритый, надушенный, через раз с шампанским… как такого не любить? Самый загадочный капитан в министерстве, орденоносец, герой каких-то тайных операций. Девушки выстраивались в очередь для поцелуев в щёки.

Хельге он сразу не понравился. Корчит Аполлона. Он назвал Хельгу лапушкой и цветочком, в то время как она в первую очередь профессионал. Раздражение девушки было усилено унизительным распределением. Она училась на следователя. А её отправили к каким-то курицам, личные дела перебирать. Сказали, в следователи переведут потом, однажды, может быть, если место освободится. Это всё папа. Он хочет внуков, а Хельгу считает капризным ребёнком. На папу Хельга сердилась умеренно, сквозь дочернюю любовь. А вот капитана Ларсена возненавидела. Явный же карьерист и прохиндей. Орден наверняка через постель добыл. К тому же и капитан видел в Хельге красивое дитя. Она же чувствовала себя акулой на страже правопорядка.

Талант следователя Хельга обратила против капитана. Других целей пока не было. Сложив вместе факты из рассказов, девушка установила: каждая из работниц отдела кадров хоть раз видела его голым. И он их тоже. Ни одна из женщин при этом не считала себя жертвой начальственного произвола. Наоборот, все они продолжали млеть. Их покорность и бесхребетность возмущали. Где их женская гордость или хотя бы жадность! – считала Хельга.

– Разве вы не видите, он вас не уважает! – сердилась новенькая. Сотрудницы растерянно улыбались. В конце концов, напуганные яростью Хельги, они согласились ненавидеть капитана заочно. Но снова таяли, едва он ступал на порог.

Говорят, он обладал феноменальным нюхом на опасность. Пережил сотню перестрелок, при этом ни сам, ни его бойцы не пострадали. Но в отделе кадров нюх капитану отказал. Он принял новенькую за очередную клушу. И наговорил комплиментов. И получил в ответ автоматную очередь из гневных обвинений.